Ты мне (не) нужен - Адалин Черно

К счастью, в какой-то момент всё прекращается. У меня внезапно появляется возможность дышать. Я быстро делаю несколько вдохов, пытаюсь сфокусировать взгляд и замечаю, что Роб лежит на полу, закрыв лицо руками. Он матерится, что-то выкрикивает, когда Рома замахивается снова.

— Ром, хватит! — сиплю, пытаясь оттащить его от Роберта.

В этот момент я боюсь последствий. Роб очень известный фотограф с мировым именем.

— Убью, — рявкает Рома, не обращая внимания на мои попытки прекратить драку.

— Рома, Ромочка, пожалуйста, — шепчу, касаясь его плеча. — Не трожь его. Ничего не было. Пойдем.

Все происходящее кажется мне каким-то бредом, страшным сном, из которого я никак не могу выбраться. Кажется, что прошло уже как минимум несколько часов, хотя на самом деле лишь пара минут. Роб уже не пытается сопротивляться, что-то мямлит, требует не трогать лицо и говорит, что обязательно засудит Рому.

— Рома, пожалуйста, — всхлипываю, чувствуя, как по щекам градом начинают течь слезы.

Я так давно не плакала! Сейчас вот накатило.

— Рома-а-а-а! — тяну сквозь слезы.

Он так и замирает с занесенным над Робертом кулаком, оборачивается, смотрит на меня. Его напряженные плечи чуть расслабляются, он опускает руку и разжимает пальцы. По тыльной стороне его ладони стекает кровь. Разумеется, она не его: Роберт фотограф, а не профессиональный боксер. С такой как я ему справиться легко, а вот с Ромой не было ни единого шанса.

— Сонь.

Он отходит от Роберта, забывая о его присутствии. Делает шаг ко мне, обнимает за плечи, притягивая к своей груди. Я всхлипываю еще сильнее, цепляюсь за его рубашку. Не хочу его отпускать, чтобы не натворил еще больших глупостей. Лезть к Роберту не стоило, я уже представляю шквал комментариев в поддержку бедного побитого фотографа.

— Давай уйдем отсюда, пожалуйста, — шепчу. — Ром, идем.

Я тяну его к выходу, едва перебираю ногами и радуюсь, когда он подается. Держась за руки, мы выходим из гримерки и покидаем студию. Молча садимся в автомобиль. Я больше не плачу, видимо, меня прибило реальностью и теперь я шокировано смотрю в одну точку перед собой.

— Эй.

Рома переплетает наши пальцы, перехватывает мой подбородок, требуя посмотреть на себя.

— Всё будет в порядке, слышишь? Он больше не будет с тобой работать, я об этом позабочусь.

Я лишь киваю, сглатываю, трясусь всем телом, как от озноба, хотя в машине тепло. В голове почему-то всплывают рассказы других девушек о домогательствах. Я все время думала, что меня это не коснется: я веду себя иначе, не даю повода, прихожу только на работу и не ищу отношений с коллегами. О подобном не может быть и речи.

Как же горько осознавать, что я ошибалась.

Рома заводит двигатель, выруливает на дорогу. На полпути понимаю, что мы едем к нему. Так будет правильно, дома Олег и Пашка. Они наверняка будут спрашивать, почему я заплаканная и растерянная. Нужно позвонить Лиле, нашей няне, но у меня руки дрожат, и я понятия не имею, где сумочка с мобильным.

Вместо меня Лиле звонит Рома, вкратце говорит ей, что мы вырвались в ресторан и просит посидеть с детьми. Не знаю, что она отвечает, но он отключается и снова берет меня за руку, крепко сжимает, поддерживает. Я чувствую себя такой растерянной впервые. Обычно моя жизнь шла своим спокойным чередом. Так уж получилось, что почти сразу я попала к нормальному кастинг-директору, который увидел во мне красоту, а не возможность получить красивую девушку в круглосуточную доступность.

Стоит мне вспомнить про Андрея, как звонит мой телефон. Я дергаюсь, ищу взглядом сумочку и нахожу ее на полу у ног. Поднимаю, достаю телефон. Отчего-то имя на дисплее не становится для меня неожиданностью, я знала, что Роб первым делом наберет именно Андрею. Не в полицию, а моему кастинг-директору.

— Сонь, скажи, что ты не имеешь никакого отношения к избиению Роба, — хмурый голос в трубке заставляет меня поежиться.