Подружка моего брата - Зоя Марецкая

Доехали они быстро. Герман не стал глушить мотор и выходить из машины, чтобы проводить ее на перрон, лишь сухим кивком головы предложил ей выйти. Слезы опять подступили к глазам, она смотрела на него, не зная, что ему сказать на прощание. Его спокойствие быстро превратилось в безразличие, и это задевало ее.

Неужели все вот так и закончился? Даже она понимала, что это неправильно, что так не должно быть.

— Герман, я позвоню тебе, — прикусив губу, запинаясь от волнения, сказала она.

Он только отрицательно качнул головой и уехал, не сказав ей ни слова.

Всю дорогу девушка смотрела в окно. Снова и снова вспоминала глаза Германа в тот момент, когда сказала ему, что не любит его.

Герман

Из машины он позвонил своим друзьям, одному, потом сразу второму, потом третьему. Договорились о том, что сегодня нужно обязательно встретиться. Ему было так тошно, что он боялся оставаться один. Посмотрел на часы — 5 вечера. Решил не заезжать домой, забил в навигатор адрес ночного клуба и сразу поехал туда.

Было настроение напиться вдрызг и забыть всю эту глупую историю, как кошмарный сон. И вообще черт его дернул связаться с малолеткой, еще и влюбиться в неё!

Кате он не звонил, но, видно, кто-то из его друзей, обеспокоенный его не вполне адекватным состоянием, сообщил ей о спонтанной вечеринке. Она приехала в клуб, когда Герман уже с трудом контролировал себя.

Он не помнил, сколько выпил в тот субботний вечер. Очнулся он ближе к обеду в воскресенье с сильнейшим похмельем и дикой головной болью у себя дома. Катя спала рядом с ним.

Глава 17. Разговоры по душам

Ирина

Уставшая Иринка приехала домой в субботу поздно вечером. Мама очень ей обрадовалась и начала накрывать на стол.

— Что ж ты не предупредила, что приедешь? Я бы что-нибудь вкусненького тебе приготовила. Мне кажется, ты немного похудела в своей Москве. А может, просто выросла, вытянулась. Как ты себя чувствуешь? Что-то ты расстроенная какая-то. Как учеба?

— Ничего, мам, все хорошо с учебой. Так, небольшие проблемы с личной жизнью, — уклончиво ответила Иринка.

Мама внимательно посмотрела на нее и усмехнулась.

— Знаю я твои проблемы. Все за Гошкой охотишься? И как, успешно? Что ж вы порознь-то приехали? Неужто он не довез бы тебя на машине? Или поссорились?

Иринка только глазами заморгала.

— Что, Гоша тоже приехал?

— А как же. За пару часов до тебя. Пошли с Серегой куда-то пьянствовать. Сказали, что твое совершеннолетие отмечать. Заявятся под утро, наверное. Кушай давай.

Иринка сидела за столом и тщетно пыталась понять, зачем Гоша приехал в Бологое. Ведь он же не мог знать, что она тоже сюда приедет? Она и сама это решила в последний момент. Причем тут ее совершеннолетие? Что все это означает?

Ей очень захотелось поговорить с Гошей. Обсудить их чувства. Сегодня он сказал ей, что любит ее, хочет быть с ней. Почему же не позвонил, не написал ничего? Почему безропотно ушел, как только брат выгнал его? А ее оставил? Что это за странное великодушие такое?

Девушка набрала Гошу. Но, увы, телефон по-прежнему был выключен.

Мелькнула мысль, не позвонить ли ей Герману, но она не осмелилась. Подумав, набрала ему в мессенджере сообщение: «Я доехала, все в порядке».

Мама терпеливо следила за ее манипуляциями с телефоном.

— Ириш, ничего у тебя не случилось? — спросила она ее обеспокоенно. — Лица на тебе нет. Ты какая-то не такая. Изменилась, только я никак не пойму, в какую сторону.

Иринка улыбнулась, подошла к ней и крепко ее обняла.

— Все нормально, мам, — сказала она ей. — Все нормально. Я просто выросла. Но все будет хорошо, я в это верю.

В маминых объятиях ей стало хорошо и спокойно.

Правильно она сделала, что уехала из Москвы.