Донор - Лаванда Риз

И сегодня, я так понимаю, я звезда! Люди на свадьбе пялятся исключительно на меня, и все кто знаком с Мэл желают познакомиться с её кавалером, то есть со мной, её женихом, я всем так и представляюсь. Мне весело разглядывать их реакцию, нравится, как ведёт себя Мэл. Она, кстати, самая красивая подружка невесты. Моя горошина в меня влюблена — и это делает меня счастливым идиотом.

Ночь в гостинице только подтверждает и её чувства ко мне и мои к ней. Потому что без любви трахаются иначе, касаются по-другому, смотрят друг на друга не так, а здесь ощущения настоящего. Я отдаю себя ей полностью, но и беру не меньше. И я улетаю от каждого её «люблю». Ради неё я отдам всё, что угодно, потому что она выбирает быть со мной … потому что даже готова отказаться от материнства. Это бесценно, Марк. Перед этой девушкой стоит встать на колени. Она меня этим полностью покорила, сразила, влюбила до беспамятства.

Знакомство с родителями не избежать, но меня это не напрягает, выдержал ли они мой характер, хотя в душе я очень благодарен этим людям за мою Мэл. Анна, мать Мэлани, конечно пыжится, пытаясь меня укусить, но извините, мама, я вам не по зубам, это вы ещё на моих совещаниях не присутствовали. Пришлось резко осадить на место. А вот батя у неё тихий, этот даже пытаться не стал. Почему они не берут во внимания, что меня выбрала их дочь, и что их вкусы в наших с ней отношениях как-то ни к селу, ни к городу?

Всё-таки я решился, привёз её к памятнику своего разочарования. Даже домом мне теперь его сложно назвать. Я готов ей всё рассказать, а горошина готова слушать. Ходит по пустым комнатам, рассматривая одинокие углы с недоумённой задумчивостью. Она первая, кого я сюда привёл после развода. Здесь и мне жутковато, а ей уж и подавно. И я вываливаю всю правду, как на духу, ничего не утаивая, обнажаю душу, признаюсь в комплексах и … слабости. И за своё откровение получаю восхитительную порцию страсти, которую эти голые стены даже не заслужили. Мне стало легче, когда я раскрылся, и легче вдвойне от того, что она меня понимает и принимает. Её любовь, как чудодейственный бальзам, от которого рассасываются даже старые шрамы.

А вот моя бывшая умеет эффектно насрать в душу. И какими путями эта стерва появилась именно в том ресторане, где мы с Мэл собрались поужинать?! От презрения даже челюсти сводит. Хоть бы не сорваться, но именно этого она и добивается. И тут вмешивается моя горошина, ведь просил же не обращать внимания. Но зато как она отбрила Стеф, настоящий боец! У этой твари даже лицо сползло. Мэл умеет держать удар, тешит меня байками, как ни в чём ни бывало. Мы ухахатываемся до коликов и я не могу ею налюбоваться.

Когда эти двое уродов с битами вынырнули из-за машины — единственное, чего я испугался, это за Мэл. Принимая удары, пытаюсь оттереть их от неё. Эти козлы обучены бить, и когда один из них кинулся за Мэлани, я бросился на второго, оставшись с ним один на один, желая удавить этого гада. … А потом прозвучал выстрел. Сначала один, затем второй. Метко. Стирая с лица кровь, я с восхищением смотрю, с какой решимостью моя женщина сжимает оружие. Она спасла нас. Она чуть не пострадала из-за меня. Если бы с ней что-нибудь случилось… Боже, спасибо тебе за неё, я не знаю, чем я её заслужил.

Очнувшись, тут же признаюсь ей в любви, и слова вырываются так естественно. Нужно было раньше дураку сказать, всё тянул. Я люблю её, всё в ней, это что-то невероятное, никогда не переживал подобных чувств, прежнее к прежним было лишь иллюзией.

Хардина я ждал с нетерпением. Я, конечно, догадывался, кто за этим стоит, но хотелось быть уверенным.

— Это эта сука подослала людей? — тут же спрашиваю я, как только Мэл принудительно выдворили из палаты.