Величайшая любовь - Кэтрин Кингсли (2017)

В конце концов Джорджия сама выпила целебный отвар, поскольку так и не смогла разбудить Николаса. Переодевшись в ночную рубашку, она снова подбросила дров в камин. А затем – так как ничего другого придумать не могла, забралась в постель и прижалась к мужу, пытаясь согреть его теплом собственного тела.

– О, Николас, – прошептала она, – о, Николас, пусть все это закончится как можно скорее. Спи, если сон тебе необходим, только вернись ко мне. Прошу, вернись, пожалуйста, вернись…

Она запустила пальцы в его волосы, не в мягкие и шелковистые, какими они были еще утром, а в жесткие и неподатливые от морской соли. Обхватив ладонями его холодное лицо, она прижалась губами к губам мужа, но не почувствовала ответного движения его губ. Джорджия мысленно мысленно молила бога, чтобы муж очнулся, – но ничего не происходило.

– О, Николас, – снова прошептала она, – Николас, любовь моя…

Почти всю ночь Джорджия не спала, держа мужа в объятиях, и это была самая длинная ночь в ее жизни.

Под утро Джорджия все же задремала ненадолго; проснувшись же, обнаружила, что все еще обнимает Николаса. Увы, он по-прежнему лежал без движения. Она прикоснулась губами к его лбу – и в ужасе почувствовала не жар боровшегося с болезнью человека, а леденящий холод. Выходит, ей так и не удалось отогреть мужа. Она перевернула Николаса на спину и, прижавшись ухом к его груди, прислушалась, отчаянно стараясь не паниковать. Сердце Николаса билось очень медленно, но ровно, а грудь ритмично поднималась и опускалась. «В чем же дело?» – думала Джорджия; она понимала, что во всем этом было нечто… ужасно неправильное, почувствовала это еще ночью.

– Бинкли! – позвала она минуту спустя, приоткрыв дверь спальни. – Бинкли, быстрее идите сюда!

Верный слуга появился мгновение спустя.

– В чем дело, мадам? Что-то случилось? – Голос слуги звучал ровно, но было заметно, что он встревожился.

– Нет-нет. – Джорджия покачала головой. – В том-то и дело, что ничего не случилось. Вообще ничего. Думаю, вам лучше войти и взглянуть самому.

Бинкли вошел в комнату и, склонившись над кроватью, осмотрел хозяина. Пощупав пульс, он осторожно приподнял веко больного и внимательно осмотрел глаз. Зрачок никак не реагировал на свет.

Бинкли отступил в сторону и в задумчивости пробормотал:

– Это действительно очень странно…

– Странно? – переспросила Джорджия, едва сдерживаясь, чтобы не закричать от отчаяния. – Бинкли, я никогда ничего подобного не видела! Если бы у него началась лихорадка, это было бы понятно и естественно после такого переохлаждения. Но Николас до сих пор холоден как лед. Вот этого я никак не могу понять. Скажите, а может, он ударился головой? Вам что-нибудь об этом известно?

Слуга со вздохом пожал плечами.

– Не знаю, мадам. Мне об этом ничего не известно. Конечно, мистер Дейвентри был в шоковом состоянии, но это неудивительно в такой-то ситуации. Возможно, сейчас ему просто необходим долгий сон. Возможно, это наилучшее лекарство.

– Да, я согласна. Но ведь это – не настоящий сон. Ох, Бинкли, я этого не перенесу… А вдруг выяснится, что Николас, спасая жизни других людей, отдал свою? Я действительно этого не перенесу, просто-напросто не переживу.

– Приятно слышать о таких сильных чувствах, мадам, – заметил слуга.

Джорджия взглянула на него с удивлением.

– Бинкли, а разве вы могли думать иначе?

– Важно не то, что думаю я, важно то, что думает мистер Дейвентри. Но мне следует вернуться вниз. Мальчонка очень горячий и мечется во сне.

– Скорее всего, у него жар. Я сейчас же спущусь, вот только оденусь, – пробормотала Джорджия, внезапно осознав, что стоит перед слугой в ночном наряде.

– Конечно, мадам, – с невозмутимым видом ответил Бинкли – словно не замечая ее смущения. – Я сейчас принесу вам горячей воды, так как Лили еще не вернулась, – добавил слуга, покидая комнату.