Сын маминой подруги - Яна Мелевич (2020)

- Я замазала все лаком для ногтей, там все равно не видно. Фигня, маленькая царапинка, - развела руками Тасманова, продолжая игнорировать взгляды.

- Уголовница, - потянул Лиса рядом, услышав сестринское шипение.

- Преступница и рецидивистка, - добавил с другой стороны Антон.

- А вы что расслабились, молодые люди? – фыркнул Родион и услужливая Алина Колокольчикова переключила на панели дело Насти на Елисея, отчего парень вздрогнул. – Вот ты, Канарейкин, вообще молодец. Драка в баре, ссора с сотрудниками ДПС у парковки КFС, тридцать четыре штрафа за нарушение скоростного режима, проезд на красный, пересечение двойной сплошной, попытка засунуть в морозильник продавца мороженного у летнего кафе…

Заинтересованные взгляды переместились на Елисея, который сделал вид, будто его тут нет. Он сполз по спинке стула в кабинете следователя Рамолова и безучастно разглядывал портрет президента в цифровой рамке. Алиса озадаченно наклонилась, шепнув ему на ухо:

- А мороженщика за что?

- Он выбесил меня, - буркнул Лиса. – Сильно.

- А-а-а-а, ну тогда да, это повод, - ехидно хмыкнула девушка, взъерошив светлые волосы своего парня.

В отделение полиции их доставили на собственных машинах. Точнее, они доехали сами в сопровождении дежурного автомобиля, выехавшей к ресторану команде. Очень долго смеялись сотрудники силовых структур, когда застали всю честную компанию прямо у входа на кухню ресторана. Хотя поначалу Алина приняла разлитые духи за оружие массового поражения, запах которого не сумел до конца устранить даже климатконтроль умной системы безопасности «Баболовского дворца».

Пока разобрались что к чему, пока собирались – наступило утро и потянулись первые сотрудники. Первого, кого они застали на парковке – был Владимир. Он с удивлением проводил своего непосредственного руководителя, Елисея. Алису и остальных участников ночного проникновения. Хотел спросить о происходящем, но видимо передумал. Только услышал просьбу о том, чтобы следы разорения холодильника с готовыми закусками, иначе Алла их всех убьет.

- Но знаете, что? – радостно пропел Рамолов, откладывая плоский экран на стол и удивленно покосился на Милану, которая рядом с мрачным Антоном делала уже сотое селфи. – Впрочем, не это гланвое.

- А что? – заинтересованно потянул Михаил, пихая Андрея, засмотревшегося на молодого оперативника – Колокольчикову, которая уже отвечала ему взаимными взглядами.

- Кто-то косячит еще больше, чем Лиса? – развел руками Влад, отчего Елисей даже зашипел от злости, попытавшись пнуть младшего из братьев Радовых. Ярослав с удовольствием толкнул в плечо Кенара, промурлыкав радостно:

- Сейчас, Павлик, тебя гордо назовут самым страшным уголовником за всю историю существования УВД. Только ты у нас по отсидкам в «обезьяннике» рекордсмен.

- Замолчи, гиена. Будешь скалить зубы – протянешь ноги, - огрызнулся Паша. Он вскинул подбородок и гордо расправил плечи, поправляя мятый пиджак. – Ни в чем без адвоката не сознаюсь.

- Поздно, адвокат тоже приобщился к преступному миру с твоими детьми, - хмыкнул Сергей весело, кивая на Андрея.

- Папа, - пробурчал тот.

- На самом деле – нет, - улыбнулся Рамолов так ярко и радостно, будто готовился сообщить нечто невероятное. – Вы, Павел Александрович, увы больше не являетесь показательным примером для будущих преступников. Совсем недавно рекорд был побит не просто кем-то, а вашим же собственным сыном! Вот, - он ткнул пальцем в Антона и тот закрыл глаза рукой, когда Милана рядом выронила от удивления статуэтку фарфорового слоника из Тайланда, которого разглядывала.

- Антон Павлович Канарейкин. Сто двадцать одно дорожное нарушение. Абсолютный рекорд! И это я еще не считаю лишение прав на два года, во время которых ваш сын регулярно нарушал предписания суда и ездил по дорогам на незарегистрированном мотобайке!