Ледяное сердце - Ольга Лебедева (2021)

До ближайшей деревни оказалось полдня пути. Возможно, по тракту вышло бы быстрее, но Люсинде приходилось идти параллельно наезженной дороге, подолгу отсиживаясь в кустах, скрываясь там от чужих взглядов. Она и сама с содроганием представляла, как сейчас выглядит: грязная, дурно пахнущая, в изодранной одежде. Да ей в таком виде прямой путь на костёр.

Где-то на полпути до деревни Люсинде послышалось журчание воды. Ручей оказался совсем небольшим, глубиной чуть выше колена и в два метра шириной. Зато вода в нём была чистая и прозрачная настолько, что просматривались мелкие округлые камешки, лежащие на дне. Шустрые мальки величиной с мизинец метнулись в разные стороны, стоило ей протянуть к ним руки. Люсинда долго смывала с себя кровь и грязь. Сначала с рук и лица, а потом рванула с себя одежду и принялась оттираться полностью. Вместо мочалки она использовала пучок травы, сорванной здесь же на берегу. Кожа раскраснелась и саднила, но Люсинда никак не могла остановиться. Тёрла и тёрла до тех пор, пока не сочла себя достаточно чистой. С волосами тоже пришлось повозиться, но оно того стоило. Чистая и безмерно уставшая, Люсинда опустилась на траву, раскинула руки в стороны и уставилась невидящим взглядом в небо. Она старалась не думать о том, как будет одеваться в грязную одежду, просто позволила себе расслабиться, пока есть такая возможность.

Наверное, она всё же ненадолго задремала. Подобная беспечность с её стороны имела неприятные последствия. Люсинда стала жертвой насильника. Мужчина навалился на неё сверху так неожиданно, что она даже пискнуть не успела, как его член глубоко проник в её тело. Его грубые пальцы больно сжимали её бёдра, губы терзали грудь. Было до дрожи противно, но не было никакой возможности остановить негодяя.

Позже Люсинда пыталась разобраться в том, что же стало причиной выброса силы в этот раз: страх быть изнасилованной каким-то грязным ничтожеством, или негодование от того, что он посмел осквернить её тело своими прикосновениями. А может быть, причиной тому стала смесь страха и негодования, замешанного на отвращении.

Люсинда с каким-то безумным торжеством ощутила, как внутри неё вспыхнуло чёрное пламя. Совсем как в тот самый первый раз. Только сейчас гнев чёрной ведьмы был направлен на конкретного человека, это и спасло её от истощения резерва, а напротив помогло его наполнить почти до краёв. Насильник не сразу понял, что теряет силы, в то время как Люсинда жадно пила его жизнь большими глотками. Она пополняла свой магический резерв самым простым и действенным способом, известным ведьмам с давних времён, и не собиралась довольствоваться малым. Негодяй должен поплатиться жизнью за то, что посмел с ней сделать.

Лишь за минуту до его смерти Люсинда открыла глаза, чтобы насладиться его страхом и отчаянием. Насильник всё понял, когда из прорезей глазниц черноволосой красавицы на него глянула сама Тьма, но было слишком поздно. Он умер спустя мгновенье, а ведьма, столкнув с себя обмякшее тело, вновь направилась к ручью, чтобы смыть с себя не только чужие прикосновения, но даже воспоминания о них.

Невдалеке от поляны, где собственно всё и произошло, пасся конь, на котором была навьючена поклажа. И конь, и вещи насильника стали законной добычей Люсинды.

Первым делом она примерила чистые штаны и рубашку, обнаруженные в одном из мешков. Одежда была ей велика, да к тому же предназначалась мужчине, но это всё же лучше, чем рядиться в грязное рваное тряпьё. В её положении глупо было бы привередничать. Влажные волосы Люсинда стянула в тугой узел и спрятала под шапкой. Сверху накинула дорожный плащ. В нём было жарковато, зато не бросались в глаза её женственные формы. В поясном кошельке обнаружилось несколько золотых и серебряных монет. Должно хватить на первое время. В ценах Люсинда не разбиралась, но была уверена, что не позволит никому себя облапошить, как какую-то деревенскую дурочку.