Боярин - Роман Галкин (2017)

— Примерь одежку, Дмитрий Станиславович, — воевода протянул мне короткую шубейку из белой дубленой кожи. Такие полушубки я видел в фильмах про Великую отечественную у советских командиров. К полушубку, который оказался впору, я получил мохнатую овчинную шапку. После чего хозяин крепости протянул ножны со слегка изогнутым клинком. — И сабельку прими. А пистоли у сотника спросишь.

— У какого сотника? — не понял я.

— Михайло Волобуева отрядил я во главе полусотни тебе в сопровождение, Дмитрий Станиславович, — пояснил воевода.

Я лишь хмыкнул, подумав о заднем уме Афанасия Егоровича. Отряди он казачков ранее, глядишь, и не случилось бы беды, не угоняли бы сейчас Алену с сопровождающими нас парнями в рабство. Оно конечно я сам от большого сопровождения отказался, Но, кто я такой? А воевода он на то и воевода.

— Ну, коли одежа ладна, пора и в путь, — Афанасий Егорыч первым выходит из дома, впустив внутрь морозный воздух.

Снаружи еще царят предутренние сумерки. Зябко передернув плечами, испытываю сильное желание вернуться в тепло, раздеться и забраться под пуховое одеяло. В усмешку на мои мысли утренний морозец чувствительно щипает кончик носа.

Возле крыльца нас ожидают несколько всадников. Неожиданно легко для своего грузного тела воевода вскакивает в седло и выжидательно смотрит сверху. Понимаю, что свободная лошадь предназначена мне. Он что, думает, что я тыщу верст в седле скакать буду? Да я ж себе последние мозги отобью! Однако, протестуя в душе, все же взбираюсь в седло. Кавалькада трогается.

— Дубль два, — комментирую вторую попытку покинуть крепость.

Воевода вопросительно оборачивается на мое восклицание, но делаю вид, что всматриваюсь куда-то в сумрак.

Первое смутное подозрение шевельнулось, когда я заметил, что мы направляемся не к тем воротам. У башни, которую осматривал в первый день, когда встал после ранения, было людно и, я бы даже сказал, лошадно. Несколько десятков казаков в мохнатых шапках и с ружьями за спиной, горячили коней.

— Михайло, — окликнул воевода.

К нам подскакал казак в таком же, как на мне светлом полушубке, и принялся докладывать о готовности.

— Здрав будь, боярин Дмитрий, — отвлекло меня приветствие еще одного подъехавшего всадника.

С удивлением таращусь на Данилу. Ямщик разве что одет не как все казаки. На нем стеганый кафтан и войлочная шапка. Но за плечами ружье, а на боку сабля.

— А ты чего это верхом? — спросил я, забыв ответить на приветствие.

— Нешто я б в погоню на санях отправился? — удивился тот.

— Очень уж просился хлопец с тобой в погоню за людокрадами, — словно оправдываясь, пояснил присутствие Данилы воевода. — Ну, да пусть будет при тебе, Дмитрий Станиславович.

— В погоню? — только и смог вымолвить я. Осознание того, что меня отправляют в погоню за бандитами, заставило все остальные вопросы застрять в глотке.

— Я должен освободить брата, — истолковал, как сомнения, мой остановившийся на нем взгляд ямщик.

Лишь когда миновали мост через реку Оскол и ехали через Стрелецкую слободу, ко мне вернулся дар речи, и я попытался наводящими вопросами прояснить обстановку у ехавшего рядом воеводы. Как я уже понял, мы отправляемся в погоню за бандитами. Воевода выехал нас проводить. После нескольких осторожных попыток узнать, с какого перепугу с казачьим отрядом отправили меня, выяснилось, что отправили-то не меня с казаками, а их придали мне в помощь. О-бал-деть! Нет ну, может я вчера и выпил пару бокальчиков вина, но пьяным точно не был. И точно помню, что не только не высказывал, но даже и не испытывал желания отправляться в погоню за кем бы то ни было. Оно конечно мне искренне жаль Алену Митрофановну. Но кто она мне такая, чтобы ради нее бросаться на верную смерть? Да у меня таких Ален было… Я им кто, Рэмбо, что ли? Я обычный мелкий предприниматель, разложенный сумасшедшим алкогением на нуклоны. Меня вообще нет! Это вообще не я!