Травница - Ульяна Каршева (2016)

Поскольку даже Стах никакого внимания не обратил на них, то и я успокоилась. Солнце припекало голову, плечи, и стало так уютно!.. Но вспомнила кое-что — и присмотрелась к дубу, росшему на лужайке. Мы проходили мимо, и я чуть не споткнулась о бордюр, заглядевшись на дерево, и в самом деле издалека выглядевшее так, будто оно утопало в самых настоящих зарослях.

— Что случилось? — спросил Сергей.

Оказывается, мужчины остановились и замолчали, хотя до этого негромко о чём-то переговаривались.

— Мне показалось, около дерева какая-то собака, — смущённо призналась я.

Хозяин дома и Андрей разом вопросительно взглянули на Вадима. Тот покачал головой.

— Нет, моя Регги дома осталась.

— А там не… — начала я и вдруг сообразила, как это выглядит: перепуганная девица мнительно выглядывает во всех кустах опасность. Фу на меня… Только хотела добавить, что собака не похожа на Вадимову, потому что белого цвета… И осеклась. Длинные белые волосы Сергея. А у волка грива длинная. Ой… Заставила себя лучезарно улыбнуться: — Наверное, траву ветром качнуло, а мне почудилось!

Я ещё не всё поняла, но, кажется, при Сергее о белом волке, попавшем в капкан, лучше не говорить. Пока всего не обдумала.

Мы вышли, как и в прошлый раз, за дом. Я думала, сейчас остановимся, ведь теперь вокруг один большой луг в обрамлении деревьев. Но Сергей направил кресло дальше, по дорожке, исчезающей в стене высоких кустов. Приблизившись и рассмотрев кусты, я чуть рот не открыла — ахнуть: "владимирская" вишня! Да какая густая!.. Как же здесь хорошо, в тёмно-зелёной тени под ветвями… Все посторонние мысли мигом вылетели из головы. Кто это за ней так здорово ухаживает?

Проходя мимо, я, совершенно счастливая, сняла горсточку тёмно-красных от спелости (кожица натянута — вот-вот лопнет!) крупных ягод и сунула в рот: яркая, хоть и мягкая кислинка и сочная сладость! Мм… Как вкусно!

— А мне? — внезапно спросил Сергей, улыбаясь.

Оказывается, он тоже остановился на дорожке, в прохладной тени кустов "владимирки", и вместе с остальными дожидался меня.

— У тебя, вон, двое зря стоят! — заявила я. — Пусть и наберут тебе в четыре руки! А я пока ещё слопаю! Вот!

И сорвала ещё две штуки — прямо на длинных черенках.

— Жадина! — рассмеялся Сергей. — Я же вижу, что ты самые вкусные рвёшь! Дай хоть эти две штучки! Ну пожалуйста!

Пришлось отдать: последнюю фразу он произнёс так жалобно, несмотря на видимую усмешку. Протянула ему ягоды, держа за общую вершинку черенков. Думала — пооборвёт. А Сергей — может, поспешил? Побоялся, что буду дразнить и отдёрну?.. В общем, он обеими руками ухватил мою кисть и мягко вытащил обе вишенки.

Ладони у него даже не прохладные, а холодные, несмотря на жару. Почему-то у меня осталось впечатление, что, замедлив движение рук, когда обнял мою кисть, он чуток погрелся о мою кожу.

— Хитришь? — спросила я. — Не двигаешься — замёрз. И всё равно…

Выразилась я косноязычно, но Сергей понял, вспомнил, видимо, недавний эпизод, когда я предложила пересесть на диван. Снова усмехнулся.

— Так согрей.

Опять ничего не поняла, только увидела, как, улыбаясь, отвернулись Андрей и Вадим, потупились. Начала соображать: так, это он какую-то двусмысленность сказал. И — схитрила сама: типа — деловая.

— Ну и согрею. Запросто. Только пусть тебя Андрей везёт дальше.

Я встала у кресла, взяла вялую руку и сжала её крепче.

— Ну, чего встали? Поехали. Потом перейду на другую сторону.

Он, неопределённо глядя на меня, губами снял с черенков вишню и, не заметив оставленную на уголке губ красную сочную капельку, и согласился:

— Поехали.