Стану твоим первым - Дина Данич (2022)

Да никакого, по сути. Я уже решила, что еду, и это не обсуждается.

- Меня Антон зовут, - говорит парень, едва отъезжаем.

- Олеся, - зачем-то тоже представляюсь. Тот хмыкает многозначительно, и я мысленно даю себе подзатыльник. Ну, наверняка он знает.

Первый час едем в тишине. Только тихая музыка разбавляет наше неуютное молчание.

- Ты тоже сделал ставку? - все же спрашиваю я.

- Нет, я не азартен.

- То есть причина только в этом?

Антон пожимает плечами.

- Разве этого мало? Но на самом деле я просто не одобряю подобные вещи.

- Да? Надо же…

Мы снова молчим. После разговора с Маратом во мне зародилась робкая надежда, что и Рома мог ведь тоже, как и Бойцов, понять, что ошибся.

Когда мы почти доезжаем, Антон вдруг спрашивает:

- Ты уверена, что хочешь к нему?

- А что, есть причины, по которым этого делать не стоит? - настороженно спрашиваю я.

- Ну, полагаю, Ромыч вряд ли захочет, чтобы ты его в таком виде узрела. Хотя я могу и ошибаться…

Я всего пару минут раздумываю над этим вопросом, и понимаю, что не готова ждать, когда там Карельский будет готов. Нет. Я приду и поговорю с ним. Мне важно услышать ответы именно от него. И если его эго чуть-чуть будет задето, ничего страшного не случится. Он вообще на меня поспорил.

- Нет, я поеду.

Антон кивает так, будто и не сомневался в моем выборе.

В итоге к больнице мы приезжаем уже поздно вечером.

- А нас точно пустят? - спрашиваю, глядя по сторонам. - Тут, кажется, часы посещения..

- Идем, если не передумала. Я ждать не собираюсь. Или все же передумала?

- Что? Нет конечно.

Парню удаётся договориться, и нас действительно пропускают наверх. Даже халат с бахилами выдают. Чем ближе подходим, тем сильнее бьется сердце. Я ужас как нервничаю. Вспоминаю наш последний разговор и…

И тут дверь палаты открывается. Нам еще метров десять идти, но я все равно узнаю того, кто выходит.

Отец Карельского. Он даже не смотрит в нашу сторону. Разворачивается и уходит.

- Надо же, явился, - цедит Антон. И не дожидаясь меня, идет в палату.

51. Рома

Вынужденная беспомощность бесит. Ещё, конечно, чудовищно болит все тело, но это бесит, куда меньше. Хотя на обезболивающих тут явно экономят.

А вот визит отца становится неожиданностью. Нет, его позиция неизменна - тут все ожидаемо. А вот то, что он снизошел до меня да ещё и в простой больнице, вместо того, чтобы послать кого-то из своих помощников…

- Последний шанс, сын, - цедит он. - Берись за ум, и завтра же тебя переведут в нормальную клинику.

- А потом?

- Потом все, как договаривались.

- Тогда вынужден отказаться от столь щедрого предложения, - усмехнулся сквозь боль.

Отец мрачно стиснул зубы. И ушёл. Ждал ли я от него поддержки? Наверное, где-то в глубине души надеялся. Хотя и понимал, что напрасно.

- И на кой отказался? - проворчал сосед у окна. - Отец-то при бабках. Чего тебе не устраивает? Здесь не лечат, а так, разве что не добивают…

Я отвечать даже думаю. На черта? И уже собираюсь отвернуться к стене, как дверь снова открывается, и я вижу Тоху. Улыбаюсь ему, а как только вслед за ним заходит Олеся, внутри разгорается что-то новое. Горячее. Непривычное.

Радость. Я не ожидал, когда просил Тоху, что он в итоге привезет ее. Черт, но как же я рад!

- Привет, - говорит друг. - Выглядишь так себе.

Киваю, а сам просто не могу оторвать взгляд от Селезневой. Она бледная стоит. Вцепилась руками в сумку и смотрит так, что дыхание перехватывает. В голове миллион вопросов - послушала? Поверила? Поняла? Приехала потому, что тоже хочет быть вместе?

- Эй, ау! - Берсенев щелкает пальцами перед моим лицом, и только тогда я отмираю. - Что врачи говорят?

- Жить буду.

- А отец зачем приходил?

Его вопрос вынуждает скривиться. Так что ответа не требуется.