Перу. От ранних охотников до империи инков - Бушнелл Джеффри (2003)

Швед Густаф Халлстрём в ходе своего археологического исследования в Лапландии натолкнулся на древнюю посуду, возраст которой восходит к каменному веку. За мастерство и искусность людей, изготовивших ее, он отнес к нордическому типу. Халлстрём сформулировал теорию, согласно которой в период климатического изменения, которое совпало в Скандинавии с расцветом железного века, лапландцы все еще мигрировали из Финляндии в Норвегию. Поэтому их контакты со скандинавским населением не происходили до сравнительно позднего времени. Существует гипотеза, которая, по-видимому, подтверждается лингвистической теорией К.Б. Виклунда. Согласно этой гипотезе, лапландцы вступили в контакт с народами Севера за семь или, возможно, пять столетий до нашей эры. В качестве доказательства приводится изучение немецкого происхождения некоторых лапландских слов. Однако Виклунд считал, что лапландцы в течение некоторого времени уже жили на севере и что в этот период именно германские племена мигрировали с юга. После столкновения лапландцы решили повернуть обратно на юг. Почему они возвратились по своим следам – неясно. Но некоторые свидетельства указывают на тот факт, что их решение имело некоторое отношение к климатическому изменению, упомянутому Халлстрёмом. Более низкие температуры снова вызвали приток диких стад в южные зоны, и поэтому те, кто жил за счет северных оленей, были вынуждены вернуться вместе с ними.

Рис. 11. Группа северных оленей на наскальном рисунке в Залавруге, побережье Белого моря, Россия.

Некоторое время считалось, что лапландцы произошли из Центральной России. Затем, примерно в 1920 г., Комса стало тем названием, которое привлекло всех, кто проявлял интерес к этому малоизвестному народу.

Комса, норвежский округ на побережье Северного моря, стал предметом особого исследования со стороны Андерса Нуммедаля. Его находки оказались изделиями палеолитического периода. Это доисторическое место некогда находилось близко к морю. Сложно было определить метод обработки камней (кварца) и типы изготовленных предметов. Казалось, было установлено родство с южноцентральными европейскими мустьерскими изделиями, что особенно проявилось в мастерстве изготовления ножей. Но в одинаковой степени можно было утверждать, что все эти образцы продолжают традицию лучших ориньякских ремесленников; скребки, долота, а также форма острия стрел давали веский аргумент в пользу этой точки зрения. Но мустьерский и ориньякский периоды, во всяком случае в Южно-Центральной Европе, принадлежат к последней стадии ледникового периода, когда льды продвигались на юг, в то время как находки в Комсе, согласно норвежским хроникам, относятся к периоду последнего отступления льдов. Кроме того, если учесть, что те же традиции обработки материала появились и в Польше (на глубинах, соответствующих последнему, магдаленскому периоду), стиль предметов становится все труднее классифицировать. Возможно ли, чтобы неизвестный народ, живший на окраинах последних следов тающего льда, все еще обладал элементами столь древней культуры? Возможно ли, чтобы охотники после длительного перехода все еще могли поддерживать связи с культурой прошедшей эпохи? Не имеем ли мы здесь дело с отдельной ветвью народа, который какое-то время также был рассеян по равнинам Франции, вплоть до Пиренеев?

Возможно ли было следовать за северными оленями с самого юга вплоть до холодных побережий Норвегии? Многие ученые полагали это маловероятным.

Но некоторые из них, например Пиа Лавоза Замботти, пришли к выводу, что в последний, магдаленский период во Франции, Бельгии, в Северной и Центральной Германии обнаруживается новый расцвет стиля, характерного для последнего ориньякского периода. Это мнение подтверждается также тем фактом, что в Норвегии, в неолитическую эпоху, мы обнаруживаем культуру, которая относится к технически более совершенной традиции периода отступления льдов.

Открытия, сделанные в Комсе, создали множество новых проблем.