Причина смерти - Элен Лин (2020)

-так ты домовёнок что ли? – смеюсь над ней.

-ой, ну ты и дурак. – цокает языком, закатывая глаза, гордая девчонка.

-а что же ты тогда со мной ходишь, раз я дурак? – как же легко обидеть бестолкового подростка.

-чтобы перестал быть дураком. Может, хорошему научишься. – достает из маленькой красной сумки, видимо, маминой, зеркало складное, косичку поправляет.

-я уже исправил оценки. Зубрилой скоро стану, пацаны ржут надо мной. – пинаю камень перед собой носом потёртых кроссовок.

-ну с ними тогда гуляй и будь дураком дальше. – поворачивает за угол, идет к качели в соседнем дворе.

Садится, раскачивается, ноги в бежевых туфлях и белых носках вытягивает, набирая высоту, юбка развивается, когда качели вверх поднимаются. Стою рядом, коробок спичек достал, жгу, смотрю, как тлеют, сам наивно подглядываю, надеясь заметить, что там под юбочкой. Я же пацан, у которого половое созревание в самом разгаре, о чем еще я могу думать рядом с девчонкой, которая нравится?

Ногами тормозит, хватаю качели, помогая ей остановиться. Спускается, подходит вплотную, смотрит на меня серьезно.

-мы уже три месяца гуляем, ты целоваться со мной собираешься вообще? – щеки красные, а сама насупилась вся.

Я даже растерялся. Вот что в голове у этих девчонок? Дураком называет, а потом целоваться хочет. Конечно, в мыслях я и не такое с ней делала, выглядя крутым и опытным. А на самом деле только на руке тренировался, да на помидорах. Но возможность дотронуться до неё мгновенно возбудила. Убрал в карман коробок, стараясь не выдать волнение.

-давай. – протянул к ней дрожащие руки, обнимая за талию.

Глаза зажмурила, ждет. Пальцы попали на голую кожу между майкой и юбкой, стараюсь полапать как можно больше. Пододвигаюсь, но не прижимаюсь, а то выдам стояк юношеский. Наклоняюсь, сомкнутыми губами целую. Пытаемся поцеловаться открыв рты, зубами стукаемся, губы сухие, липкие, языком как дурак в глотку ей залезть пытаюсь.

-фу! – отталкивает меня. – меня так стошнит, не суй язык так! – губы вытирает, а я стою весь красный, дышу как паровоз.

-прости. Давай еще попробуем. – готов умолять.

-только больше так не делай. – пальцем мне грозит, потом опять подходит, сама меня за талию обнимает.

Опять пальцами кожи нежной касаюсь, аккуратно целую, языком медленно двигаю, только кончиками касаемся. Уже лучше. Руки решаюсь на попу опустить, не отталкивает. Глажу, сжимаю. Теперь ночью сниться будет.

С этого момента целовались постоянно, часами сидела у меня на коленях, домой шли с красными, опухшими губами. Жадно трогал её попу, грудку маленькую через майку лапал, большего не позволяла. В школе на переменах тоже хотел целоваться, но она не позволяла, ругалась, что я перед пацанами хочу выпендриваться. Хотел, не спорю. Откуда она всё знала?

2.

Улыбаюсь воспоминаниям. Да, как мало надо было в пятнадцать лет для счастья. А что теперь? Одиннадцать лет прошло с того дня, а жизнь потускнела и превратилась в арт-хаус, который я никак не могу понять.

Бросаю сигарету под колеса, поднимаю сиденье, захлопываю дверь, завожу мотор. В зеркало смотрю на удаляющиеся кресты. В итоге мы все там будем.

Начавшийся неожиданно, летний дождь барабанит по стеклам. Дворники ритмично сгоняют капли, превращая в ручейки, скатывающиеся куда-то под капот. Еду по пустой трассе, переезжаю пост ДПС, сонный сотрудник лениво провожает машину равнодушным взглядом, оперевшись на капот служебной «гранты». На абсолютно безлюдной дороге замаячил светофор. И зачем он тут? Ни населённого пункта поблизости, ни остановки. Торможу на красный сигнал, таймер отсчитывает секунды, дождь продолжает барабанить, погружая в транс, превращая дорогу, лужи и фонари в размытые пятна. Наверное, я такой же бесполезный, как и этот светофор. Кем бы я стал, если бы не она?