Князь во все времена - Валерий Шмаев (2022)

Скандал был тогда грандиознейший. В узком кругу, разумеется, – сор из избы выносить не стали, но общественное порицание мне вынесли. С высылкой на пленэр. В смысле на дальнюю дачу, в которой зимой никого не бывает – вся светская жизнь в холодное время года происходит в столице. Так сказать, послали с глаз долой, хорошо, что не с отлучением от наследства. Здесь подобное случается сплошь и рядом. Классно, что и не с выпиской в грудную клетку, как это принято в моем мире.

А из больницы меня убрали, потому что я вроде как умер. Диагноз мне такой поставили местные эскулапы – клиент скорее мертв, нежели жив. Травма головы у меня была только поверхностная – самое обыкновенное рассечение кожи на лбу, а вот все остальное внутри… Что у бедного князька там сдвинулось, местные эскулапы понять не смогли и просто, но от этого не менее изящно, умыли свои тщательно продезинфицированные спиртусом руки.

Дышать на тот момент я пока еще дышал, но не более того, а к моей бездыханной тушке уже подбирались вездесущие журналюги. Престижной больнице померший в ее стенах высокопоставленный клиент был не сильно нужен – подобная реклама положительной репутации больничке не добавляет. Вот и убрали меня сдыхать во флигель под присмотр Даши и личного, но приходящего не слишком регулярно врача, а я взял да неожиданно для всех выжил.

Глава 3

Так бы я и мучился с восстановлением собственного «Я» и устаграммливанием прошлых воспоминаний, если бы вскоре не произошли события, напрочь перечеркнувшие всю прошлую жизнь тихо почившего в бозе князя и его вновь приобретенного партнера. Впрочем, о молодом князе можно было бы уже и забыть. За все прошедшие недели он в нашем общем тельце никак не проявился, а значит, это теперь уже я.

Второй шанс, однако. Необычный, но не сказал бы, что неприятный. Полученное тельце я потихонечку доведу до ума, чем заняться – найду, но то, что скучно никому не будет, это к гадалке не ходи.

В один прекрасный день, в тот самый момент, когда я уже заканчивал свою утреннюю тренировку, включавшую в себя в том числе и бой с тенью, во дворе моего флигеля вместе с Дашей нарисовались сразу два персонажа.

Первый – высокий красавец с пепельно-русыми волосами и начинающимися пробиваться усиками, щеголял легонькой повязкой на правой руке. Второй был ненамного ниже, но…

Сразу видна была порода, что ли? Блондинистый до белобрысости. Немного у́же первого в плечах, но явно сильный и хорошо тренированный молодой человек, слегка припадая на правую ногу, держался за щегольскую тросточку.

– О ля-ля, Александе́р! – услышал я за спиной до боли знакомый голос. Память подсказала: Степан Барбьер. Единственный наследник русско-французского фабриканта, ныне уверенно пребывающего на том свете.

Батюшка Степана, сведя в гроб матушку, пустился во все тяжкие и всего чуть более чем через год изволил скончаться на очередной актрисульке, оставив единственному сыну весьма нехилое состояние.

Сынок делом отца заниматься не пожелал, и знамя успешного бизнеса подхватил очень предприимчивый младшенький брательник покойного бизнесмена, отправивший родного племянника на юга́ – с глаз долой, от финансов подальше. Дядюшка трудится в поте лица, наполняя французскую армию мундирами, аксельбантами, ремнями да сапогами. Наследник трех заводов и десятка небольших полукустарных фабрик благополучно усваивает выделяемые не скупым родственником деньги.

– Вот оказывается, что бывает, когда благородный человек несвоевременно получает бутылкой шампанского по своей не менее благородной голове! – продолжил мальчик-мажор.

В голове моей очень неприятно щелкнуло, и под повязкой сразу же зачесалась уже почти зажившая рана.

Точно! Вот из-за этого увальня мы с набережной-то и слетели. Я сначала получил бутылкой по голове от этой пьяни, а уж потом мне добавилось чем-то еще.

«Убью урода!» – мелькнуло у меня в голове совершенно непроизвольно.