Недостойная - Анна Шнайдер (2019)

Весь день я была сама не своя из-за этой ссоры с Арманиусом. Толком ничего не могла делать, всё валилось из рук. В итоге после обеда связалась с Роном и пригласила его в «Свинтус».

— Это наш ректор тебя допёк? — был его первый вопрос, когда мы ближе к вечеру вошли в пивнушку и сделали заказ.

Рассказывать о случившемся было как-то неловко, поэтому я просто вздохнула.

— Ага.

— Ничего, Энни, — друг сочувственно погладил меня по плечу, — ещё несколько месяцев — и ты сможешь забыть о его существовании.

— Недель. Несколько недель.

Рон удивлённо поднял брови.

— Ты серьёзно? Силён Арманиус, силён… И сколько времени ему еще понадобится, как думаешь?

— Недели две, максимум три.

— Однако! — Рон развеселился. — Вот это будет пинок под зад всем аристократам из университетского Совета, которые рассчитывают на смещение Арманиуса.

— Мечтают увидеть в кресле ректора Велмара Агрируса? — я понимающе улыбнулась. Разговоры о том, что из Арманиуса ректор примерно как из меня охранитель, я слышала с самого первого курса, и доля истины в них была.

Большая доля.

Впрочем, винить в этом Арманиуса, на мой взгляд, было глупо.

Слабое место закона Арчибальда — и в целом не-аристократии — в полнейшем отсутствии у нетитулованных магов родовой кровной магии. Магии необъяснимой и древней, как сама жизнь, на которой держится и императорская власть, и многое другое.

Маги-аристократы, рождённые в браке, получают от своего отца какую-либо особенную способность. Это романтично называют «благословением Отца-Защитника» или проще — кровной магией.

Члены императорской семьи, носящие фамилию Альго, могут входить в огонь независимо от их уровня дара — из обычных магов это способны делать только архимагистры — и ощущают эмоции других людей. Причём лишь от эмпатии семьи Альго нельзя защититься никаким амулетом.

В роду Брайона Валлиуса умеют усыплять взглядом — именно поэтому все Валлиусы на всякий случай носят очки, блокирующие действие родовой магии.

Асириусы, в том числе наш с Роном однокурсник Байрон, способны внушать простейшие ненавязчивые мысли. Подобные мысли не приводят к катастрофам, но могут сыграть очень важную и смешную роль, например, в травле девочки со слабым уровнем дара. В университете Байрон пользовался этой способностью на первом курсе до тех пор, пока преподаватели не просекли и лично Велмар Агрирус не запретил ему это под угрозой отчисления.

А у Арманиусов, Агрирусов и Альтеусов — дар, который позволяет им чувствовать дом. Нет, не так — Дом. Они всегда могут сказать, сколько человек находится внутри, кто эти люди, ощутить, есть ли в стенах трещины и где находятся потайные ходы. И именно по этой причине когда-то давно была создана Церемония, переносящая на руку ректора университета метку Принадлежности. От неё нельзя ни отказаться, ни избавиться; Церемония сама решает, кого «пометить». Хотя маги, входящие в Совет университета, давно уже поняли, что выбирается всегда самый сильный представитель любого из трёх родов.

Вот так Арманиус и стал ректором. Практически насильно. Что это даёт, кроме должности и оклада? Пожалуй, ничего. Только лучшее, чем без метки, ощущение стен университета. Само здание очень древнее и вмещает в себя много магии. Рон говорил мне как-то, что эту магию даже можно использовать, но для этого нужно быть носителем метки — иначе никак.

Естественно, у таких, как мы с Роном, родовой магии не имеется. И неизвестно, то ли это такой специфический признак не-аристократии, то ли ещё что.

И сильнее всего аристократия боялась, что родовая магия прекратит своё существование вместе с принятием закона Арчибальда. Странно, что пока никто не высказался… Но, возможно, всё ещё впереди.

— Не то чтобы прям все… — протянул Рон в ответ на мой вопрос. — Но многие. По крайней мере по рассказам Велмара так.