Никому тебя не отдам - Юлия Бонд

— Соболева, просто молчи, — мужчина помог мне слезть с капота и усадить на водительское сиденье.

Я так и не смогла унять дрожь в пальцах. Так и не смогла произнести ни единого слова. Все происходило будто бы в автоматическом режиме, диктуемое подсознанием: отрегулировала спинку сиденья, поправила зеркала, проверила нейтральную скорость на коробке передач, запустила мотор, включила ближний свет фар и стала ждать…

— Трогайся, — произнес автоинструктор и я, послушно выжав сцепление, включила первую скорость, опустила стояночный тормоз и слегка нажав на педаль газа правой ногой, начала плавно отпускать сцепление.

Машина тронулась вперед. Затем очередь дошла до второй передачи, а после — третьей. Со скоростью сорок километров в час я наматывала круги по пустой учебной площадке. Затянувшаяся тишина казалась каким-то пугающим перемирием. Время от времени я бросала в сторону Тимура беглый взгляд, пытаясь понять, о чем он мог думать. Но гордый профиль не выражал никаких эмоций, от чего я все больше увязала в собственных сомнениях.

Спустя короткое время Ариевский потребовал остановиться, а затем обыденным тоном сообщил о следующем упражнении. Эстакада — трогание на подъем. Несколько минут я внимательно слушала теоретическую часть: следить за тахометром, дожидаясь нужного числа оборотов, и держать одновременно несколько педалей. Все казалось легким и понятным, пока дело не дошло до практической части. Остановив машину на определенном подъеме, я попытался тронуться с места. После неизвестно какой неудачной попытки, Тимур устало потер лоб и обратился ко мне.

— Лесь, зачем тебе вождение? Ну не получается у тебя, понимаешь? Может, перестанешь насиловать учебный автомобиль? — в его голосе не было упреков и даже претензий. Фраза больше звучала, как констатация фактов. Вот только меня совсем не устраивал подобный вердикт.

— Может, это у тебя плохо получается обучать? Может, это ты — плохой учитель, а, Тимур? Почему я должна отказываться от заветной мечты? Просто потому, что ты считаешь меня необучаемой? А кто ты такой, чтобы делать подобные выводы? Чего ты добиваешься, автоинструктор? — я хотела сорваться на крик и, возможно, даже сорвалась, если бы не этот ласковый взгляд, скользящий снизу вверх и задерживающийся на моих губах.

Тимур поддался вперед и, не спрашивая никаких разрешений, взял мою руку в свою. Легко коснулся тыльной стороны ладони, повергая меня в шок. А затем прозвучал его низкий голос, который больше походил на едва уловимый шёпот:

— Возможно. Ты знаешь, что обучение должен проводить незаинтересованный учитель?

— В чем заключается твой интерес? — спросила я, боясь услышать ответ.

Я боялась его искренних признаний, но больше всего боялась признать перед самой собой странные чувства к этому брутальному мужчине.

— В тебе, Соболева. Неужели это не понятно? — я только затаила дыхание на подобный ответ, как мужчина продолжил: — дыши, Леся, потому что я намереваюсь показать тебе, насколько сильно заинтересован.

А дальше следовал долгий и сладкий плен его губ, которые жадно целовали меня до самых настоящих мурашек по коже. Его руки скользили по округлым изгибам моего тела, оставляя жар. Я чуть не задыхалась и едва не теряла рассудок, когда незаметно для самой себя оказалась сидеть на нем сверху. С особым треском пуговицы на моей рубашке порвались. Тимур жадно припал губами к зоне декольте, исследуя шершавым языком каждый миллиметр и я заерзала на мужских коленях, пытаясь поудобнее устроиться.