Никому тебя не отдам - Юлия Бонд

— Ага, дома. И по какому такому поводу ты осталась дома? — обернувшись, я встретилась взглядом с глазами настоящей хищницы из диких джунглей. Наша Яна всегда была знаменита своей дотошностью и только попробуй ей не ответить, возьмет в плен и выклюет мозг, точно, как сокол.

— Уважительный повод. Голова болела, — я снова уткнулась в монитор, и уже не собиралась отвечать назойливой коллеге, как девушка неожиданно подскочила со стула и оказалась на непростительно близком расстоянии.

— Слушай, Соболева, а ты идешь сегодня на пьянку?

— Какую пьянку? — произнесла я без особого интереса в голосе.

— Ну, как, какую? — удивилась Яна, будто бы я спросила, какого числа бывает Новый год.

— За здоровья новорожденного выпить. Санёк угощает, — лукаво подмигнула девушка, — будет весело, обещаю.

Я закатила глаза со громким вздохом на губах:

— Последнее твоё весело — это были стриптизёры, когда мы Анну Ивановну провожали на пенсию. Напомнить, чем все закончилось?

— Ну подумаешь, — протянула коллега, а затем злобно фыркнула, — я же не виновата, что у её мужа напрочь отсутствует чувство юмора.

— У бывшего мужа, — добавила я. — Они развелись после того, как ты выложила в социальные сети пикантные подробности того злосчастного вечера.

— Ой, да ладно тебе. Если бы не я, то кто-нибудь другой это сделал, — пыталась возразить девушка.

— Ну, конечно. Если бы не ты, кто же еще додумался заказать молодых, полуголых мальчиков для женщины пятидесяти пяти лет? — я залилась раскатистым смехом, заставляя коллегу краснеть от воспоминаний.

— Соболева, не позорь меня! — Яна ущипнула меня за руку, заставляя прийти в чувства и я тут же перестала смеяться.

— Кононова! Больно же, — воскликнула я, потирая кожу на бицепсе, — у тебя руки-крюки, наверное, синяк оставила.

— Сойдет, не парься, — только и ответила Яна, как наше внимание привлек шум, исходящий из зала для посетителей.

Одновременно мы ринулись с коллегой к залу. Оказалось, что кто-то перепутал здание банка с местом для проведения банкета, а, может быть, и свадьбы. Несколько молодых мужчин, один за другим, заходили и выходили, оставляя живые цветы в корзинах. Розы, тюльпаны, лилии, чего там только не было. Казалось, что-то это какой-то спектакль, в главных ролях которого был наш охранник Палыч. Он рвал и метал, вынося букеты на улицу, а затем с ужасом обнаруживал несколько новых прямо на входе.

Я, удивленно хлопая ресницами, обратилась к Яне:

— Твои проделки, женщина?

— Ты, что, больная, Соболева? Голова точно не болит? — возмутилась девушка на мои подозрения.

— Только не говори, что ты не стоишь за этим. Это ты так решила Санька поздравить? Не думаю, что, скупив весь цветочный киоск, осчастливишь новоиспеченного папашу.

— Ой, глупая ты женщина, Алеся Игоревна! Зачем мне сдались эти веники? — слишком правдоподобно возразила Яна.

Тем временем, к нам подбежал запыхавшейся Палыч. Вытер салфеткой со лба несколько капель пота, а потом уставился на меня в немом вопросе.

— Алеся Игоревна! — обратился ко мне седоволосый мужчина, немного за пятьдесят, — как все это прикажете понимать?

— Что случилось, Палыч? — отозвалась я, не понимая подобного вопроса.

— Ну, как же так? Цветы, они повсюду! — мужчина развел руки в стороны и окинул взором пространство вокруг себя, которое было напрочь заставлено живыми цветами. — Алеся Игоревна, знаете, я не понимаю, как Вы будете объясняться перед начальством, но будь я на Вашем месте поторопился бы скорее унести отсюда эти букеты.

Тут на арену вышла Кононова. Вездесущая «Все хочу знать» и больше всех требующая «Я должна все знать»:

— Палыч, неужто, эти цветочки предназначены для нашей Алеськи?

— А как же! — изумленно повел бровями Палыч, — в графе получателя указано «Соболева А.И.», лично видел, — добавил охранник.

Тут уже удивилась я.