Никому тебя не отдам - Юлия Бонд

Дни тянулись настоящей вереницей. Каждый вторник похож на понедельник, а понедельник — на воскресенье. Неделя за неделей я существовала, а не жила. Лишь одна радость была в жизни — подрастающий сын, который очень любил улыбаться и лепетать.

Однажды утром я проснулась от громких голосов за дверью. Оказалось, что это братец решил почтить своим присутствием.

— Вань, может, не надо ей говорить? — мама старалась в чем-то убедить брата, да только тот стоял на своём.

— Хватит опекать Лесю. Она в состоянии принимать решения самостоятельно, — дверь в спальню отворилась, и на пороге показался высокий шатен. Ванька демонстративно постучал, привлекая к себе внимание.

— Привет, сестрёнка, — брат подошёл к кровати и, не спрашивая разрешения, уселся рядом.

— Привет, — настроения совсем не было. Даже криво улыбнуться не могла, лишь вздохнула грустно, смотря в одну точку на обоях.

— Ты к врачу так и не пошла? — Ванька бросил в мою сторону печальный взгляд, а я лишь в ответ покачала головой.

— Ладно, я не за этим сюда пришел. Я к тебе с новостями и с просьбой. Не буду много говорить, а перейду сразу к делу. На следующей неделе состоится слушание в апелляционном суде по делу Тимура в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Есть большой шанс, что его оправдают, но только, если ты… — Братец замялся на полуслове, подбирая правильные слова. А я На кровати подскочила и едва за плечи не принялась трясти Ваньку, чтобы перестал томить в ожидании.

— Я понимаю, что ты вправе отказаться. Понимаю, что ты и так много пережила. Но, Алеська, пройди этот путь, пожалуйста, ещё раз. Дай показания в суде против Ариевского. Расскажи обо всем. Расскажи, что он тебя тогда из дома похитил. Что на свадьбу пришел и просил пойти с ним. Понимаешь, кроме тебя и Вольского никто больше не видел майора в тот день. А Вольскому не поверят, сама понимаешь. Плюс, если ты сообщишь, что вы с Ариевским были в прошлом любовниками, то это поможет убедить коллегию судей в дополнительном мотиве. Помоги, сестрёнка, пожалуйста. — Я впитывала в себя каждое слово. Сердце учащенно забилось, когда братец повторил свою просьбу.

— Леся, ты не обязана этого делать, доченька. Мы найдем другие способы помочь Тимуру. Отец Тима, Андрей Романович, не последний человек, он тоже постарается, — на арену вышла мама, бесцеремонно вмешиваясь в разговор.

— Тетушка, ты опять за Лесю решение приняла. Вот, что ты за человек такой, а? — Дальше следовало пререкание с обеих сторон, а мне даже и слова не давали вставить в бурный диалог.

Пришлось крикнуть, собираясь из последних сил:

— Хватит! Замолчали! Оба! — Две пары глаз уставились на меня. — Значит, так. Я сделаю все, чтобы вытащить моего мужа из тюрьмы. Если будет нужно, то зубами стану бетон грызть или металлическую решётку, если это поможет делу. Вань, ничего не говори Тимуру. Не говори, что я приду в заседание. Знаю, ты общаешься с ним. Просто веди себя, как обычно. Мама! Хватит меня от всего ограждать. Я не нуждаюсь в подобной опеке. Ромка растет без отца, а я умираю без своего мужа, поэтому просто не вмешивайся.

Оспаривать моё решение никто не осмелился. Ванька был только "За", а мама вышла из комнаты, решив погулять с внуком на улице. Братец долго молчал, когда прошли в кухню, чтобы приготовить чай. Я нарезала бутерброды, а Ванька щёлкал пультом от телевизора.

— Вань, почему Тимур не отвечает на мои письма и отказывает в свиданиях? — Рядом села. Взгляд устремила на мужское лицо, чтобы уловить каждую эмоцию на случай, если надумает врать. Мне нужна была только правда.

— Сестрёнка, у вас всё так запутано, что я и сам не знаю. Тим не хочет говорить со мной на эту тему, а я не могу его заставить.