Закон Моисея - Эми Хармон

Я выросла неугомонной, мне не сиделось подолгу на одном месте, хотелось побыстрее покончить со школой и окунуться во взрослую жизнь. Я любила скорость и мечтала о том, как прицеплю конный трейлер к своему пикапу и буду разъезжать по скачкам и родео, и не стану заботиться ни о чем, кроме лошадей, побед в соревнованиях и расстилающейся перед глазами дороги. Но мне было всего семнадцать, в наших краях пропадали мои ровесницы, и родители ни за что не отпускали меня на «волю». Они успокаивали меня тем, что когда мне стукнет восемнадцать, и я закончу обучение, все само собой как-нибудь образуется. Но мне казалось, что от выпуска из школы меня отделяет вечность, и бессмысленное лето простиралось передо мной унылой безжизненной пустыней. Мне требовался глоток свежего воздуха, как никогда. Может быть, все дело оказалось в этом, и я так изголодалась по впечатлениям, что просто слетела с катушек и потеряла контроль над ситуацией. В любом случае, когда Моисей приехал в Леван, он походил на воду из той заводи в каньоне — глубокой, темной, непредсказуемой и потому опасной, — ведь ты никогда не узнаешь, что скрывается за непроницаемой поверхностью. И, как и всегда, я нырнула в черную пучину с головой, не слушая ничьих запретов и предупреждений. Но только в этот раз я утонула.

***

— Ты на что уставился? — резко спросила я, вынужденная сдаться: в конце концов, Моисей, кажется, получил от меня то, что хотел: мое внимание. Всем приемным детям в нашей семье внимание окружающих требовалось, как воздух. Казалось, без него они могут задохнуться и умереть. Меня это просто бесило. Дело было не в том, что они постоянно требовали внимания родителей — они ждали того же и от меня. А для меня нет ничего лучше возможности побыть наедине с собой, повозиться с лошадьми. Лошади не были такими уж навязчивыми существами, в отличие от большинства окружающих людей, которые, казалось, устраивали соревнование, кто быстрее выведет меня из себя. Вот и Моисей пришел в конюшню понаблюдать за мной, бесцеремонно вмешался в мою встречу с питомцами Сакеттом и Лаки, и казалось даже, что в комнате стало меньше воздуха — так же, как с моими приемными сестрами и братьями.

Кейтлин Райт обратилась к моим родителям с необычной просьбой. Она посчитала, что неукротимую энергию, высвободившуюся после того, как Моисей отказался от лекарств, стоит пустить в полезное русло и отправить его помогать на нашей ферме. Моисей должен был убирать навоз, пропалывать сорняки, подстригать лужайки, кормить кур и вообще делать что угодно, лишь бы не маяться от безделья все лето перед школой. Обычно все эти обязанности выполняла я, и потому радовалась возможности переложить их на чужие плечи. Но папа нашел для Моисея и другие занятия, а парень неожиданно проявил такое рвение, что казалось, у папы вот-вот кончатся идеи. Стало ясно, что мы не сможем найти ему работу на все лето. Сейчас папа доверил ему уборку амбара, и Моисей все утро носился, как сумасшедший, возился с сенным прессом, махал граблями и работал вилами. Я даже не знала, хорошо это или плохо, что он так у нас трудится. Особенно, когда парень вдруг затих и уставился в одну точку, безвольно повесив руки по бокам. К счастью, смотрел он не на меня. Широко раскрыв свои кошачьи желто-зеленые глаза, он остановил взгляд где-то чуть выше моего плеча. Он замер без движения и едва дышал — таким я его еще не видела с самого начала знакомства. Моисей никак не отреагировал на мой вопрос и только молча сжимал и разжимал кулаки, будто пытался восстановить кровообращение в немеющих ладонях. Я обычно так делала, стоя зимой без перчаток на автобусной остановке. Сейчас на дворе царил июнь, и вряд ли у парня мерзли руки.