Цыплёнок - Наталья Баженова (2017)

Она, хитро улыбаясь, выглянула из-за угла, внимательно вслушиваясь в окружающее пространство, по возможности стараясь игнорировать всё более затихающий голос гида. Внутри покалывало азартом, подталкивая вперёд, всё дальше в жутковатые, пропитанные каким-то пыльным смирением коридоры. Низкие, грубо вырубленные в известняке, наводящие мурашки, тяжело, сперто пахнущие, сумрачные и холодные.

Оглянулась назад, воровато скользнула пальцами по ближайшему черепу, центральному в выложенном кресте. Нагнулась, любопытно заглянула в пустые глазницы, оценила немногочисленные, явно нездоровые даже при жизни зубы. Постучала ногтями по шероховатой пыльной поверхности, пакостно хихикнула и поспешила вперёд.

Себастиан вздохнул, несколько потерянно оглянулся и прикрыл глаза, попытавшись найти Мишель по их связи. Но нет, цыплёнок подрос, на такие трюки больше не попадается — только играет, оставляя полуистлевшие из-за сильной энергетики подземелья следы. Колдун иронично улыбнулся — сам же это «чудовище» и создал, жаловаться теперь глупо. Прикусил гулу, прищурился и послушно пошёл в указанном направлении, уже не на шутку заинтригованный. Н-ню, и чего задумала на этот раз?

Следы оборвались внезапно. Чёрный удивлённо приподнял брови, крутанулся, осматривая комнату. Почти идеально круглая, с низкого потолка до неровного пола выложенная костями, с тремя арками-входами (включая тот, в который вошёл он), уже привычно тёмная, холодная и пугающе тихая. Не слышно было даже обычного для этих мест глухого стука воды, стекающей по костям и срывающейся вниз с потолка на грязные, грубо обработанные плиты.

Себастиан оглянулся назад, проверяя, не двинулся ли с места уже замеченный им дух. Нет, на месте, всё так же стоит, замерев в одной позе, не отрывая пустого взгляда от одного из черепов, центрального в выложенном кресте. По виду женского и явно не его.

Странно даже; колдун прошёл вперёд, протянул руку, но так и не коснулся алтаря, стоящего между двумя незнакомыми ему входами, почему он ещё здесь? От узкой, но высокой каменки приторно-сладко несло тёмной магией, явно скоплённой за время жертвоприношений, затягивающей, направленной явно не на отдачу. Неужели якорь столь силён? Кем она могла быть для этого оборванного, изъеденного оспой рабочего? Женой? Дочерью? Настолько дорогой, что дух его явно не первое десятилетие игнорирует губительное влияние алтаря… настолько губительное, что вот уже около полукилометра Себастиан не видел ни одного призрака, хотя до этого они встречались едва ли не на каждом шагу.

Прохладное прикосновение к спине стало неожиданностью. Себастиан едва не подпрыгнул с неожиданности, резко обернулся, сразу зацепившись за ехидный, холодный блеск синих глаз. И тут же отступил назад, подчиняясь толкнувшей его в плечо ладошке, поясницей упираясь в алтарь. Вздрогнул, поморщился, почувствовав, как потекла из него в алтарь энергия. Укоризненно склонил голову к плечу, обнимая за талию тесно прижавшуюся (и не давшую отстраниться от камня) Мишель, уже почти привычно наслаждаясь тонким изгибом. Девушка чарующе улыбнулась, изогнулась, закинула руку ему за шею, вынуждая наклониться.

— Хочу тебя, — горячо шепнула в приоткрытые губы, из-под ресниц глядя в глаза.

Себастиан усмехнулся, хмыкнул, ехидно прищурился, опуская руки ниже. Мишель улыбнулась шире, уже не пряча голодные, игривые огоньки в глазах.

— Вести ты хочешь.

Она деланно обиженно надула губы, свободной рукой скользнула по его груди, к животу и паху, слегка сжала пальцы, ухмылкой ответив на судорожный вздох.

— Ты мне так редко это позволяешь… — мягко потянула, уже поглаживая.

— Ну-ну, — сквозь сбившееся дыхание недоверчиво буркнул чёрный, переведя взгляд на потолок, чувствуя, как постепенно ослабевает от недостатка энергии, — я и так слишком снисходителен к тебе, — покосился на усмехающуюся девушку, пожаловался, — ты из меня верёвки вьёшь.