Чувства навыворот - Людмила Сладкова (2020)

Время остановилось, когда их взгляды схлестнулись.

Веки защипало. Проморгавшись и храбрясь из последних сил, Ира плавно расправила плечи. Антонина Ильинична плотнее закуталась в пуховую шаль, явно маскируя данным жестом свою растерянность. Обескураженность ее внезапным визитом. Синицына остановилась всего в паре метров от крыльца.

Глава их рода горделиво вскинула подбородок.

Однако, несмотря на «позу», во взгляде ее таилась безмерная тоска.

Собрав всю волю в кулак, Ирина сразу же перешла к делу:

— Я никогда ничего у тебя не просила. Не побеспокою и впредь, только, — голос предательски надломился, дрогнул, — молю, не дай ей убить моего ребенка! Пожалуйста, бабушка!

Антонина Ильинична вздрогнула.

По ее щеке внезапно скатилась одинокая скупая слеза.

— Октябрь отнял, — прошептала она загадочно, — октябрь и вернул…

Глава 51

Вячеслав

— Ба, ну здесь-то тебе что нужно? — недовольно скривился Вячеслав, застав Светлану Юрьевну в своей комнате, когда вышел из душа. Хорошо, хоть двумя полотенцами воспользовался. Одно плотно вокруг бедер обернул. Другим на ходу осушил обнаженный торс, плечи и волосы. — Я могу остаться один хотя бы в своей комнате? Чего ты за мной ходишь постоянно? Везде нос свой суешь! Вламываешься без стука! Еще в трусы ко мне залезь, проверь, все ли там в порядке!

— Нервный ты, Слава! — невозмутимо отозвалась бабушка, удобно устроившись в его любимом кресле. — Слишком уж нервный!

Он едва удержался от приступа бесконтрольного истерического хохота.

«Нервный? Серьезно, бл*дь? А ничего, что меня ломало и корежило в эти дни, как гребаного оловянного солдатика? Ничего, что семьи нашей, образцово-показательной, и в помине никогда не существовало? Что я стал разменной монетой в ваших играх девятнадцатилетней давности? Что отец хрен забил на свою репутацию и открыто кувыркается с другой бабой, находясь еще в официальном браке? А мать пытается на моих глазах свести счеты с жизнью, разобидевшись на всплывшую правду? Нет, я не нервный. Я уже на грани безумия! Один неверный шаг, и точно рехнусь!»

— Чего надо? — проигнорировав ее очевидную нотацию, он направился к шкафу, извлекая оттуда чистую фирменную одежду, нижнее белье и обувь.

— Знамо чего! Поговорить хочу!

— Ты у нас уже третьи сутки обитаешь и прохода мне не даешь! — огрызнулся парень, теряя терпение. — Неужели не наговорилась еще?

— Не хами мне, Слава!

— Это я-то хамлю? — усмехнулся он, качая головой. — Да если бы ты Витьке вот так же непрерывно на мозги капала… он бы давным-давно отправил тебя по такому диковинному маршруту, что уже после первых двух шагов ты заблудилась бы!

— Витеньку сюда не приплетай! — прозвучало пылко. — Он — взрослый мужчина. А ты — едва оперившийся несмышленыш! К тому же, очень состоятельный и завидный жених…

Окончания фразы он не услышал, потому что скрылся в ванной комнате.

Ибо в присутствии бабушки одеться ему было больше негде.

Облачившись в темно-синий кашемировый джемпер, черные классические джинсы и кожаные ботинки, молодой человек вновь вернулся в комнату.

Светлана Юрьевна отреагировала вполне ожидаемо:

— А ты куда это собрался, сокол наш ясный?

— Дела у меня!

— Неужто к ней опять намылился?

— Да, к ней!

«И только к ней…»

— Ой, батюшки! — она театрально схватилась за сердце. — И это после того, как мать родная… находясь при смерти, в слезах… умоляла тебя бросить ту рыжую хамку?

— Именно!

— Но почему, Слава?