Чувства навыворот - Людмила Сладкова (2020)

— Но я на самом деле смирилась! — пылко возразила Лена. — Даже хотела раздобыть освобождение от физкультуры на полгодика, чтобы не пересекаться с ним лишний раз. Только это же не имеет смысла — от его лекций по экономике меня все равно никто не освободит. Так что…

— Скажи честно, ты в порядке?

— В полном! Не переживай за меня, ладно?

— Не могу, Лен! Не могу.

Белова демонстративно закатила глаза:

— Я не собираюсь проводить в слезах лучшие годы своей жизни, если ты об этом. Красотки не должны страдать, когда вокруг столько классных привлекательных парней! Правда?

— Слышь, Нефертити недоделанная, — огрызнулась Ирина, пытаясь вправить этой стервозе мозги, — ты бы завязывала со всем универом флиртовать!

— Почему?

— Потому что!

— Эй! Это ты у нас в рабстве у Красницкого, — прилетело в ответ, — а я — девушка свободная! И общительная. К тому же, я ни с кем из них не сплю…

— В этом и проблема! Ты даешь надежду всем и сразу!

— Ничего подобного!

— Выбери уже себе самого достойного и делай с ним все, что пожелаешь!

— Я такого еще не встретила. Но обязательно встречу.

Следующие несколько минут прошли в полнейшей тишине.

А Ирина вдруг поняла, что полностью выдохлась. Силы были на исходе.

— Все! — устало прохрипела она, скривившись и машинально прижимая ладонь к своему ноющему боку. — Я больше не могу!

Наплевав на изначальную установку Макарова — преодолеть четыре разминочных круга по стадиону, Синицына перешла с бега на шаг уже после третьего. Дышать стало нечем. Легкие нещадно жгло от недостатка кислорода. А сердце готово было выскочить из груди в любую секунду.

Ленка, раскрасневшаяся и разгоряченная после приличных физических нагрузок, поспешила последовать ее примеру. Расстегнув толстовку и закрепив ту на своей талии, она пробубнила, задыхаясь:

— Я тоже!

Их самоуправство не осталось незамеченным. Виктор Эдуардович отреагировал мгновенно, привлекая внимание пронзительным свистом:

— Синицына, Белова? Здесь вам не подиум! Не халтурить мне!

Подруга раздосадованно возвела очи к небу, а Ира жалобно заскулила:

— Бок болит!

— А у меня голова кружится! — поддержала Ленка.

— Потому что болтать надо меньше во время бега! — сурово отчеканил тот. — И дышать правильно! А у вас же у обеих рот так и не закрывается! Вы когда-нибудь молчите?

— Извините…

— Три минуты легким шагом, — снисходительно скомандовал Макаров, — и заход на последний круг! Поторапливайтесь, ждем только вас!

— Спасибо, — благодарно кивнула девушка.

— Лена, оденься!

— Мне не холодно.

— Я сказал: оденься!

Демонстративно отвернувшись, Белова на свой страх и риск проигнорировала указание Виктора Эдуардовича. Вместо этого она стремительно побежала дальше, словно у нее внезапно открылось второе дыхание. Чего нельзя было сказать о Синицыной. Здраво оценивая свои силы, она поплелась в сторону преподавателя, рядом с которым уже столпилась бОльшая часть группы.

— Кто разрешал сходить с дистанции?

— Виктор Эдуардович, я сейчас сдохну!

— Нет, и мы оба это знаем! При желании ты дашь фору любому из присутствующих — у тебя очень сильные ноги!

— Да, но… сегодня кажется, что больше не смогу.

— Печально, — удрученно пожал плечами мужчина, — в школе ты была гораздо выносливее. Можно было смело отправлять тебя на марафоны.

— В школе я хотя бы высыпалась! — ляпнула она, не подумав.

Услышав характерные смешки и улюлюканье одногруппников, добавила:

— А сейчас почти каждый день в расписании стоят первые пары…

Макаров иронично хмыкнул:

— Что ж, сочувствую!