Ребенок от мажора - Мария Манич

Прочищаю горло. Смотрю на подругу, пытаясь вспомнить, сколько лет не общались по-нормальному. С того момента, как я родила, или её отчуждение началось раньше? С момента беременности? Или с того момента, когда я ей первый раз рассказала о поцелуи с Никитой?

– Я видела Волкова сегодня… – начинаю издалека.

На лице у Виты замирает искусственная улыбка, а брови немного приподнимаются.

– Это интересно, – замечает она, закусывая губу.

Они у неё полнее, чем обычно, она что-то говорила про то, что решила вколоть в них немного филлеров для объëма. Виталина всегда была красивой, а сейчас её красота кажется мне какой-то искусственной. Может быть, и она сама вся напрочь искусственная и фальшивая?

– Он видел Алиску. Не понял, что она его дочь. Обвинил меня в измене и в том, что я его сама бросила, передав с тобой какую-то записку. Как ты знаешь, я никакую записку не писала. Но тут у меня назревает тот самый вопрос: писала ли эту записку ты? – говорю, впиваясь взглядом в лицо подруги.

Глаза Виты округляются, и она опускает их, рассматривая собственные ногти, аккуратный рот приоткрывается, и она судорожно хватает губами воздух. Не ожидала…

– Не понимаю, о чём ты говоришь, – вскинув голову, резко произносит Виталина.

– Прекрасно понимаешь, – говорю, сжав губы. – Меня достало это враньё. Ты поэтому отдалилась? Чувствуешь себя виноватой? Ты моя лучшая подруга… Боже… Вита… что ты натворила.

Боремся с ней взглядами. Она сдается первая, отводя глаза в сторону. Её телефон пиликает новым входящим сообщением, но мы не обращаем на него никакого внимания. Тишина, между нами, гнетущая, давящая. Воздух накаляется. Вот-вот произойдёт взрыв.

И он происходит.

– Ты должна была сделать аборт, – тихо говорит она слова, которые стрелами вонзаются в моё сердце. – Нет, я рада, что ты родила Алису… она чудесный ребёнок! Но согласись, без неё тебе было бы проще! Тебе – в первую очередь! Ты повесила себе на шею огромный камень и будешь тащить его всю жизнь. Могла учиться, путешествовать, найти мужчину. Никите нужно было учиться, карьеру строить. Все возможности мира были открыты перед ним, а тут ребëнок… Полина, он же тебя боготворил, конечно, он всё бросил бы и остался…

Чувствую, как по щекам начинают течь слёзы. На грудь словно положили бетонную плиту. Правда. Вот она какая. Давящая тяжелым грузом и заставляющая захлебываться воздухом.

– Поэтому ты решила поиграть в Господа Бога? За что, Вита?

– Не строй из себя святую невинность, Поля. И я, и ты – мы обе знаем, что ты взяла те деньги у Волковых!

– И выбросила их!

– Зря!

– Так… ты тоже взяла у них деньги? – догадываюсь я, оглядывая её шикарную квартиру.

– Мне нужно было платить за учёбу, – пожимает плечом Виталина, показывая своё истинное лицо. – Ты тоже могла воспользоваться благами высших мира сего!

– Но не воспользовалась! Потому что это неправильно! Не может всё покупаться, но я вижу, тебя всё-таки смогли купить… – произношу, вставая из-за стола как раз в тот момент, когда телефон Виты начинает вибрировать от нового входящего вызова.

Он лежит экраном вверх и сейчас мы обе видим имя абонента.

Виталина бледнеет и хватает мобильный, нажимая отбой.

– Надеюсь, тебе хватит смелости сказать ему то же самое, что ты сейчас сказала мне. Ради нашей прошлой дружбы, – говорю тихо. – И будущего твоей крестницы. Хотя какое тебе до неё дело после всего, что я здесь услышала, да?

– Я не такая плохая, как ты думаешь… Я не поступила на бюджет, мать бы меня убила. Откуда у нас такие деньги?

– Я уже ничего не хочу думать, Виталина. Просто, если ты не сука, исправь то, что натворила два года назад. Вот он твой шанс, – киваю на её вновь звонящий телефон и, развернувшись на пятках, иду в прихожую.