На пересечении - Дикон Шерола

— В любом случае ты должна поддерживать ее, дорогая. Твоей матери сейчас непросто. Она привыкла быть хорошей в глазах окружающих и не понимает, что окружение у нее совершенно не то. Твоя мать достойна дружбы с Дизирой Агль, а не с какими-то швеями да прачками.

— Вы бесконечно правы! Я всегда мечтала дружить с Найаллой Двельтонь, а не с Шаоль Окроэ и ей подобными, — рыжеволосая девушка нахмурилась. — Скажи мне, отец, почему одним дается все с рождения, а другим приходится работать из последних сил и так никогда не достигнуть желаемого? Почему счастливы только те, у кого есть огромные деньги, в то время как я обязана жить просто и скромно. Я видела кольцо Найаллы Двельтонь на приеме… Разве мое сравнится с ее?

С этими словами девушка вытянула руку, с презрением глядя на тонкое золотое колечко, украшенное небольшим рубином.

— Я так хочу жить в роскоши, отец. Хочу носить лучшие платья, украшения, туфли, шляпки, мечтаю танцевать на балах у правителя Южных Земель. Каждый вечер перед сном я молю небеса, чтобы я вышла замуж за такого знатного красавца, как Элубио Кальонь. Но вот я просыпаюсь и понимаю, что нужно помогать матери заниматься стиркой, готовить еду и убирать дом. И я знаю, что, пока моя рука полощет простыни, ни один знатный кавалер никогда не поцелует ее. За мной будут таскаться всякие Файгины Саторги и остальные ничтожества, которые будут топтать мои мечты, пока я не умру.

— Скоро все изменится, дорогая, я обещаю тебе! — произнес Инхир. — Когда семья Кальонь подарит мне титул, все станет совершенно иначе. Ты будешь танцевать на балах самого Верховного Хранителя, и самые достойные юноши этого мира будут мечтать о тебе. В конце концов, род Двельтонь тоже начинался с улицы. Дед Родона был обычным кузнецом, который даже читать не умел. А теперь погляди, где живут его потомки.

— Пусть небо услышит тебя, отец, — прошептала Катэриа и порывисто обняла его. — Пусть так и случится.

Ее взгляд устремился в окно, откуда виднелись черные башни замка семьи Двельтонь. Сердце девушки наполнилось трепетом, и она еще крепче прижалась к отцу. Она представляла, как сейчас Найалла Двельтонь и ее сестра завтракают, сидя в роскошной обеденной, украшенной мрамором и позолотой. Их пальцы сжимают изящные серебряные приборы, а вокруг суетится прислуга, спеша подать очередное блюдо или подлить чай. Сидящие за столом весело смеются и обсуждают разные новости, и в их жизни нет ничего такого, от чего улыбки могут хоть на минуту померкнуть.

В чем-то Катэриа Гамель была права: семья Двельтонь сейчас действительно завтракала в окружении своих гостей, однако улыбки на их устах были натянуты, а разговор звучал подчеркнуто прохладно. Элубио Кальонь все еще пытался выглядеть приветливым, но его слова непременно разбивались о стену молчания со стороны Родона или о деланые улыбки со стороны Найаллы. Казалось, старшая Двельтонь наконец поняла, что над ее семьей сгустились тучи, и особенно заметно это стало после вчерашнего спора по поводу проведения ритуала. Отец дал ясно понять, кто в замке хозяин, и Элубио это не понравилось.

Господин Закэрэль тоже не стремился общаться с гостями, а оба доктора и вовсе отсутствовали за столом ввиду обязательств перед другими больными. Арайа, в свою очередь, за весь завтрак не проронила ни слова. Лицо ее выглядело уставшим, будто девочка спала всего несколько часов. Это действительно было так: едва кормилица потеряла бдительность, Арайа бросилась в библиотеку и практически до утра искала информацию о том, как проводится ритуал поиска последнего владельца предмета.

Ближе к пяти утра девочке наконец удалось найти нужные страницы, и теперь она чувствовала себя хоть немного подготовленной. Скорее всего, отец не позволит ей присутствовать при этом событии, но Арайа надеялась, что Элубио пожелает, чтобы как можно больше людей увидело его стремление помочь, поэтому примет сторону младшей Двельтонь.