Самолет без нее - Мишель Бюсси (2014)

Он ведь поначалу тоже верил в успех. В нем всегда жила уверенность, что доказательство существует, что у этого уравнения есть решение, а он просто что-то упустил. Это было всего лишь смутное ощущение, но оно не желало его покидать. И позволило ему дожить до нынешнего дня, до дня своего окончательного провала, потому что ровно через десять минут Лили исполнится восемнадцать… Как знать, может быть, иллюзорная вера в успех сидела где-то глубоко в его подсознании, не давая ему опустить руки. Все-таки это было бы слишком жестоко — потратить столько лет на поиски ключа к несуществующей двери…

Я сделал все, что мог. Детектив перечитал написанные им слова. Ладно, остальное его больше не касается.

Гран-Дюк обвел комнату прощальным взглядом. Хотел было выбросить опустевшую бутылку и вымыть бокал, но передумал, улыбнувшись сам себе. Полицейских и врачей, которые через несколько часов будут стоять над его телом, вряд ли смутит грязный бокал. Стол красного дерева и навощенный паркет будут забрызганы его кровью и ошметками мозгов. Та еще картина. Если только его исчезновение не будет обнаружено сразу, что само по себе маловероятно (кто его хватится?), соседи забьют тревогу, когда запах станет невыносимым, а это значит, здесь будет лежать полуразложившийся труп, по которому будут с мерзким жужжанием ползать жирные мухи.

«Лишний довод „за“», — подумал Гран-Дюк.

Наклонился и бросил в камин отлетевший в сторону картонный квадратик.

Если собрался уходить, уйди красиво.

Гран-Дюк медленно подошел к секретеру красного дерева, стоявшему в углу, напротив камина. Открыл средний ящик, достал из кобуры идеально вычищенный револьвер «матеба», серебристо блеснувший в отсветах пламени. Пошарив рукой в глубине, нащупал три патрона 38-го калибра.

Гран-Дюк улыбнулся. Заученным жестом откинул барабан и аккуратно уложил в гнезда патроны.

В принципе, ему хватит и одного, даже если он не вполне трезв и рука может дрогнуть. Но приставить дуло к виску и нажать на спусковой крючок он как-нибудь сумеет.

Вряд ли он промахнется. Несмотря на 620 миллилитров вина в крови.

Он положил револьвер на стол, выдвинул левый ящик и достал пожелтевший от старости номер газеты «Эст репюбликен». Он потратил несколько месяцев, обдумывая, как обставит сцену своего ухода, и разработал целый ритуал, который должен помочь ему разом покончить со всем этим делом и вырваться из проклятого лабиринта.

23.54.

Языки пламени в камине доедали последние бумажные листки. Детектив скользнул взглядом к виварию, откуда доносился отчаянный стрекот. Он отключил электрическое питание полчаса назад. Без пищи, лишенные кислорода, стрекозы не протянут и недели. А ведь он потратил немыслимые деньги на приобретение наиболее редких видов; на протяжении долгих лет часами ухаживал за виварием, кормил его обитательниц мелкими насекомыми, следил за ними, спаривал, а уезжая по делам, поручал заботу о них специальной фирме.

Теперь они тоже умрут. Вместе с ним.

«Вообще-то говоря, — подумал Гран-Дюк, — довольно приятно сознавать, что ты волен распоряжаться чужой жизнью: сначала опекаешь, а потом приговариваешь к смерти; сначала даришь надежду, а потом приносишь в жертву. Играешь с чужими судьбами как лукавое и непредсказуемое божество… Но разве он сам — не жертва столь же жестокого божества?..»

Кредюль Гран-Дюк сел за стол и машинальным жестом отодвинул подальше светло-зеленую тетрадь, словно боялся, что на нее попадут брызги крови.

Развернул перед собой «Эст репюбликен». Номер от 23 декабря 1980 года. Еще раз перечитал заголовок на первой полосе. «Чудесное спасение в Мон-Террибль».

Огромные буквы занимали большую часть газетной страницы. Прямо под ними помещалась не слишком четкая фотография: искореженный остов самолета, вырванные с корнем деревья, истоптанный спасателями снег. Ниже шел короткий текст с описанием случившейся катастрофы.