Говорящая с камнем - Валерия Осенняя, Анна Крут (2016)

Какое-то мгновение — и в проеме показывается профессор Крэйф, а я с ужасом осознаю, что стою перед ним совсем одна. Все куда-то испарились. Даже Фран исчез! Но почему-то страха не было, скорее, удивление. Почему рядом со мной на низком столике стоят пустые бутылки? Откуда?

— Профессор, ик, я... — ослаблено осела назад на диван, вдруг понимая, что он стоит передо мной на коленях.

Держит мою руку. Я не вижу его лицо. Оно размывается. Улыбаюсь.

— Профессор, а у вас три глаза.

— Ханна?! — он с силой дернул меня за руку. — Вы знаете, что на территории академии пить нельзя? За такое исключают!

— Пить? — это все что я услышала, громко икнув. — Я очень хочу пить.

— Догадываюсь, — хмуро ответил мужчина и неожиданно серьезно спросил: — Третьекурсники устроили вечеринку?

Я хотела сказать «да». Рассказать о Фране, но почему-то вместо этого вышло только:

— Хочу танцевать! Давайте танцевать? Мне так понравилось!

Хотела потащить преподавателя в центр зала, но вышло только обнять и беспомощно повиснуть.

— Вам надо хорошо выспаться, и тогда уже завтра...

— Не хочу завтра! — громко перебила, еще крепче обнимая шею. Ой, а она у него крепкая! И плечи мужественные…

— У вас такие подкаченные плечи и… — я пощупала его руки ниже. — Прямо, как у моего папы!

— Ханна… — голос какой-то усталый и нервозный. Мгновение — и я понимаю, что меня подхватили на руки.

— Папа тоже меня часто так носил! В детстве…

Вздох. А мне все равно. Прижалась крепко-крепко к нему всем телом, чувствуя быстрый стук его сердца. Вот у папы оно всегда тихое и размеренное.

— Да что же это такое?! — неожиданно рассердился Крэйф, убирая со своей шеи мои руки. — Я ведь не железный, в конце концов.

— Железо самый непослушный металл! — вспомнила я, задумываясь. — Точно! Вы похожи на него: хмурый, серьезный и такой же строгий.

Он не ответил, только изумленно на меня посмотрел, а я уверенно продолжила:

— А глаза у вас — малахит! Это очень красивый и редкий камень, который, если найдешь, будет верно служить. Получше ваших всех артефактов стихий. Знаете, ик, я ведь так и не осветила тот пенткаль. Он не нужен мне, ведь меня слушаются камни.

— О чем это вы?

— Точно! Люди ведь больше не верят в нас. Скажите, вы тоже не верите, что существуют духи? Да?

В висках загудело, и я скривилась от мимолетно вспыхнувшей боли. Это заметил преподаватель и вдруг коснулся лба, принося облегчение.

— Я верю, Ханна… — это было последнее, что я услышала перед тем, как провалиться в темноту.

Кажется, мне что-то снилось, прежде чем я поняла, что слышу чьи-то отдаленные голоса:

— Фран, я прекрасно догадываюсь, что это ты опоил адептку Ханну!

— С чего вы взяли? — совершенно спокойный ответ. — Неужто староста земли успела нажаловаться? Так вот, что бы она ни сказала, Ханна сама пила коктейли.

— Ты правда считаешь, что я должен поверить в эту чушь? Или думаешь, я не знаю, как развлекаются старшие с первогодками?! Тем более, тебя злит именно эта студентка. Впрочем, не будем углубляться. Последнее предупреждение Фран, мне бы не хотелось жаловаться или докладывать твоему отцу. Ты оправдал мое доверие и действительно показал себя, как один из самых талантливых студентов. Так не подводи меня! Не совершай глупостей.

— Не буду...

Я удивленно распахнула глаза, видя над собой бежевый потолок. Где я? Медленно села, рассматривая просторную гостиную. Как я тут оказалась? И что вообще произошло? Почему-то память упорно молчала. Я раздраженно потерла виски. Голова ужасно раскалывалась.

— Проснулись?

Подняла голову, встречаясь с недовольным взглядом профессора Крэйфа. Злится? Я не ответила ему, только молча кивнула, вновь хватаясь за голову. Больно…

— Держите! — профессор протянул мне стакан. А меня словно молнией ударило. Я вспомнила! Вечеринка. Танцы. Напитки...