Обладание - Тасмина Перри (2018)

От меня не укрылся удивленный взгляд, которым окинул меня Пол, когда увидел, как я иду в приемную на встречу со своим скандальным клиентом. Взгляд его говорил: «Надо же! А ведь ты едва знакома с Мартином Джоем. Ты говорила, что лишь перекинулась с ним парой слов. Мне показалось, что последнее, о чем он сейчас думает, – это развод».

Его приход выбил меня из колеи, и я приостановилась перед жалюзи, спрашивая себя, открыть ли их полностью или, наоборот, закрыть.

– Оставь их в покое, – распорядился Мартин, словно прочитав мои мысли. – Не делай ничего, чего бы ты не сделала с другим клиентом.

– Ты сам сказал, что мы не должны видеться. – Я наконец нашла в себе силы заговорить.

Голос мой прозвучал как шепот. В комнате имелась надежная звукоизоляция, и я знала, что нас никто не услышит, но при этом едва могла дышать, не то что общаться с ним.

– Я еду в полицейский участок, – заявил Мартин, присаживаясь на край стола. – Нам нужно поговорить откровенно перед тем, как я уйду.

Краем глаза я заметила, что Пол по-прежнему наблюдает за нами через окно. Я села напротив Мартина, открыла блокнот и достала из кармана ручку, радуясь тому, что мне не обязательно оставаться на ногах.

– Ну, и как прошло обращение? Я видела его по телевизору, – стараясь сохранять спокойствие, произнесла я. – Тебе кто-то посоветовал выступить с ним?

– Я рассказал все Мэттью Кларксону, как ты и рекомендовала. Мы встретились перед съемками, и он предложил мне отправиться туда одному, без юридического представителя.

– Семья Донны тоже находилась там?

Я видела, что во время обращения выступали только Джемма и Мартин, и знала, что слова остальных участников могли попросту вырезать.

– Ее мать отправилась в круиз и не успела вернуться вовремя. Съемки проходили в доме ее сестры. Джемма и ее муж полностью игнорировали меня. Как ты легко можешь себе представить, этим они поставили меня в крайне неловкое положение.

Я с легкостью могла вообразить, как нелегко ему пришлось, и по достоинству оценила столь ловкий ход полиции. Я представила себя преступником, чье обращение записывают в безликой комнате отеля, на фоне черного холста, и поняла, что мне было бы гораздо легче солгать на камеру на пустой сцене. А вот проделать то же самое в доме родственницы, в ее личном пространстве, – это уже совсем другая история, разве что у вас не нервы, а стальные канаты.

– Полицейские не объяснили, почему они хотели, чтобы ты тоже высказался? – спросила я, испытывая чувство вины уже оттого, что пусть на миг, но представила Мартина преступником.

– Я сам предложил им это. Мне нечего скрывать. Если не считать наших отношений, – добавил он спустя мгновение, и его зеленые глаза потемнели.

Я неловко заерзала на стуле, а когда подняла глаза, то увидела, что Мартин по-прежнему смотрит на меня.

– Никто не может знать о том, что мы с тобой встречаемся, Фран, – сказал он.

Голос его прозвучал невыразительно, а вот слова причинили мне сильную боль, словно порез острым краем бумаги. Только сейчас я поняла, для чего он пришел сюда. Когда Вивьен Мак-Кензи сообщила мне, что он находится в приемной, я на краткий миг вообразила, что Мартин отчаянно хочет увидеть меня, хочет ощутить мое присутствие, услышать от меня слова поддержки. Но теперь я знала, что он пришел, чтобы очистить палубу и подготовиться к бою, привести свою историю в порядок, причем делал он это открыто, у всех на виду.

– Мне тоже грозят неприятности, Мартин, – ответила я и выпрямилась на стуле.

Он кивнул.

– Знаю. Вот почему ты должна стереть все мои сообщения на своем телефоне. И все электронные письма, которые могут показаться неуместными.

– Мы с тобой находимся под защитой закона, Мартин. У нас – правовой иммунитет. Любая переписка между адвокатом и клиентом не подлежит разглашению и не принимается к рассмотрению судом…

– Я не хочу рисковать, – оборвал он меня.