Останься только на время - Лина Мур (2018)

– Я могу дотронуться до вас? – Выпрямляюсь под её смешок.

– Конечно.

Глубокий вдох, и одной рукой проскальзываю под распущенные волосы до плеч, нащупывая шишку.

– Больно так, а ещё тошнило. Но это лёгкое сотрясение. Вообще, зачем Ден так волнуется. Я могу всё сама…

– Вы соврали ему, – отхожу от женщины, рассматривая пакет на столе.

– С чего ты взяла, милая?

– Вы начали нервничать, хотя продолжаете улыбаться, – заглядываю в пакет и высыпаю всё содержимое на столик.

– У вас шишка на затылке. Вы отключились. Вас тошнило и продолжает тошнить. У вас размыто зрение. Зрачки расширены. Синяки под глазами. Да и обезболивающие для вас выписали очень странные. Как вы сказали, лёгкое сотрясение может снять любой анальгетик, у вас же уколы в вену. Вы немного заторможены и порой теряете нить разговора, переключаясь с темы на тему. Вам выписали, помимо этого, препараты, чтобы предотвратить развитие астении, и поливитамины. У вас не лёгкое сотрясение, а опасное. Но, чтобы ваш сын не волновался, и вы не винили себя за его увольнение, решили смолчать и выписаться из больницы. Да и здесь, думаю, вы просто сбежали.

– Ох, – опускает взгляд, а я обхожу стол и сажусь рядом с ней.

– В вашем желании помочь сыну нет ничего предосудительного. Но вряд ли он будет рад, если вы получите осложнение. Поэтому будете слушаться меня.

– Господи, Шайди, первый раз встречаю человека, который так наблюдателен, – поднимает на меня взгляд, в котором блестят слёзы.

– Привычка и необходимость. Без этого я бы никогда не стала той, кто перед вами.

– Хорошо. Я буду делать то, что ты мне скажешь. Но прошу, не рассказывай ему. Обещаю, что не нарушу слово. Не хочу волновать его.

– Не расскажу. Вы медсестра и знаете, чем опасен этот диагноз, и что необходимо делать. Но именно медицинские работники чаще всего не относятся к этому серьёзно. Поэтому сейчас я пройду с вами в спальню. Вы будете отдыхать. Солнечный свет на сегодня вам запрещён, он раздражает вашу сетчатку, и это повысит силу головной боли. Далее, никакого телевизора, никаких книг, никаких резких движений. Вам делали укол предположительно два с половиной часа назад. Следующий у вас через шесть часов. То есть в одиннадцать. Вам его сделают. А сейчас показывайте, куда вас вести, но вы пойдёте сами, – встаю и беру из её рук пульт, нажимая на кнопку «выключить».

– Всё поняла. Лежать и ещё раз лежать, но мне нужно готовить ужин. Ден будет голоден…

– Вы не слышали меня? Не волнуйтесь, у меня всё под контролем. Направляйтесь в спальню, – перебивая, наклоняюсь к столику и выбираю снотворное в бутылочке.

– Босс. Наверное, тебя не любят, раз называют Круэллой. Хотя, что мужчины могут знать о том, как сложно женщине тягаться с ними. Они забывают, насколько мы умны и более сообразительны, – иду следом за ней, обращая внимание на то, что справа от гостиной столовая с овальным столом на восемь персон.

Прямо кухня, а между ними коридор, по которому мы идём. Стены все в одном цвете – солнечном. Висят фотографии маленького мальчика, то одного, то с выпускного, то, видимо, первые кадры.

– Это спальня Дена, – указывает Табита на самую последнюю дверь в конце коридора. – Она имеет выход на террасу. Думала, что так сын решится переехать ко мне вместе с Лорейн. Но кому нужен старый дом, который пропах сыростью и давно подлежит сносу?

– У вас хороший дом. Качественный фундамент и здесь необходим только внутренний косметический ремонт.

Мы входим в небольшую комнату с массивной кроватью. Удивительно, но здесь много антиквариата, который сейчас редко встретишь. Шкафы, зеркальный столик, пуфик, вешалка.

– Ложитесь, – подхожу к постели и откидываю тёмно-бордовое одеяло. Женщина бросает костыль и забирается туда.

Конечно, пахнет тут жутко. Гнилью. Плесенью и влажностью.