Мы начинаем в конце - Крис Уитакер (2021)

Он хотел уходить, даже поднялся, даже протянул руку к выключателю, когда заметил в дальнем углу нагромождение коробок и объемистых мешков для мусора. Оказалось, просто всякий хлам, макулатура. Но вот стопка рекламных проспектов из тех, что суют в почтовые ящики. И все — на имя Ди Лейн.

Пришлось напрячь память, проследить события в обратном порядке, прокрутить на целый год назад. Ну конечно. Выселяя Ди Лейн из дому, Дарк пообещал, что сохранит ее вещи, пока она не подыщет новое жилье. Это было еще до того, как Ди Лейн согласилась на сделку с совестью.

В сердцах Уок шлепнул бумажки обратно, выругался, когда они, кое-как подогнанные, соскользнули, разлетелись по полу. Он нагнулся, чтобы собрать их — и выцепил взглядом нечто маленькое, вырванное из контекста.

Перед Уоком была кассета с видеозаписью.

Он поехал в Кейп-Хейвен, теперь сильно выпиравший из прежних своих границ. Вот, извольте радоваться, новый признак дальнейшего разрастания — железо, строительные леса, вывеска: здесь появятся многоэтажки. Мысли были заняты находкой, и новость скользнула по краю сознания, не вызвав особых эмоций. Очередная перемена в непостоянном мире, только и всего.

Вот и полицейский участок — пустой, судя по темным окнам. Не зажигая свет, Уок стал просматривать видеозапись. Нахмурился, увидев вывеску «Восьмерка»; клуб Дарка. Заметил дату в уголочке, сообразил, что именно его сейчас ждет. Организм отреагировал учащением пульса.

Одна запись — один день; Уок прокручивал ее в ускоренном режиме, пока на экране не мелькнула Стар. Теперь она — призрак, это так; но почему-то скольжение Стар по залу, ее флирт, улыбки и даже получаемые ею чаевые тоже казались Уоку призрачными. Он опять ускорил темп и только с того момента, когда началась драка, стал смотреть внимательно. В зале куча-мала, Стар падает, хватается за подбитый глаз, ругается, судя по мимике. Хочет и не может подняться, словно спиртное наконец возымело эффект.

Кто ударил Стар, Уоку было не видно.

Но вот обидчик шагнул вперед, и камера выхватила его.

Знакомая хромота и болезненные усилия скрыть ее.

Брендон Рок.

Снова ускоренный режим прокрутки — и вот она. Обознаться невозможно. Миниатюрная, белокурая. Хорошенькое личико искажено ненавистью. На глазах Уока Дачесс устроила пожар, которому суждено было пылать целый год.

Досмотрев до конца, он поднялся. Снял полицейский значок, положил на стол. Вынул кассету, шагнул в ночную свежесть. Прошел по Мейн-стрит, размотал пленку и выбросил в мусорный бак.

* * *

Кинговский дом был пуст.

Дачесс стояла перед парадной дверью, возле видавшего виды «Тауруса». Она его угнала. Стянула ключи в Камарильо, в баре, у одной женщины, слишком увлеченной игровыми автоматами. Дачесс оставит автомобиль здесь, на улице. Вместе с ключами. А для раскаяния она слишком утомлена.

Обошла дом, постучала. Закралось и задержалось в сердце сомнение — а не тонка ли у нее кишка? Проделала такой путь — ну и что? Не сдрейфит ли теперь, в решающий момент?

Вырулив на Мейн-стрит, она все шарила глазами, все выискивала перемены. Не критичные, а мелкие. Не могло ведь так быть, чтобы без Дачесс и маленькой ее семьи Кейп-Хейвен остался прежним? Но видела она только сонные улицы, совершенно такие же, как раньше. Ни единый дворик не зарос травой, кругом полный порядок, курортный лоск — словно кровь ее матери тщательно закрасили, словно и не жила на свете никакая Стар Рэдли.

Дачесс прошла к задней двери, подобрала камень. Звон разбиваемого стекла был поглощен прибоем.

Теперь — из комнаты в комнату, ощупывая пространство пистолетным дулом. На стене фото: Винсент и Уок, оба спиной к океану. Безмятежно улыбаются; сама Дачесс в жизни так не улыбалась.