Sapiens. Краткая история человечества - Юваль Ной Харари (2011)

Но на этом пути нас ждет множество головоломок. Специалисты в области этики и права уже спорят о том, как применить к ДНК понятия личной тайны и защиты персональных данных. Будет ли страховая компания вправе интересоваться нашей ДНК и требовать увеличения взноса, если обнаружится наследственная склонность к безрассудному поведению? Придется ли нам высылать потенциальным работодателям ДНК вместо резюме? А если работодатель предпочтет того кандидата на вакансию, чья ДНК симпатичнее? Подадим иск о «генной дискриминации»? Сможет ли компания, создавшая новый орган или новое существо, зарегистрировать патент на эту последовательность генов? Понятно, что человек может быть хозяином конкретной курицы – но может ли он владеть целым биологическим видом?

Но и эти проблемы бледнеют перед этическими, социальными и политическими последствиями проекта «Гильгамеш»: потенциальной возможностью создать сверхчеловека. Всемирная декларация прав человека, государственные программы здравоохранения и программы страхования здоровья, национальные конституции – все эти документы признают, что человеческое общество должно обеспечить всем своим членам равный доступ к лечению и поддерживать здоровье людей. Все было просто, пока задачи медицины сводились к предотвращению болезней и лечению больных. Что произойдет, когда медицина займется расширением человеческих возможностей? Все ли получат доступ к новым возможностям или появится элита сверхчеловеков?

Современный мир гордится признанием, впервые в истории, принципиального равенства всех людей. Но, возможно, этот же мир готовится породить неслыханное прежде неравенство. Во все века высшие сословия считались умнее, сильнее, в целом лучше низших. Но они лишь тешили себя иллюзией. Ребенок из бедной крестьянской семьи вполне мог оказаться умнее наследного принца. Теперь же с помощью новой медицины претензии высших слоев общества могут превратиться в объективную реальность.

Это не научная фантастика. В научной фантастике обычно описывается мир, где сапиенсы – такие, как мы, – играют с развитыми технологиями вроде сверхскоростных космических кораблей и лазерных пушек. В эти сюжеты этические и политические проблемы переносятся из нашего мира, в декорациях условного будущего разыгрываются наши эмоциональные и социальные драмы. Но реальный потенциал технологий будущего – возможность изменить самого Homo sapiens, в том числе его эмоции и желания, а не только оружие и средства передвижения. Космический суперкорабль – пустяк по сравнению с вечно юным киборгом, который не размножается и не занимается сексом, зато способен непосредственно обмениваться мыслями с другими существами. Киборгом, чьи способности помнить и сосредоточиваться тысячекратно превосходят наши, кто не злится и не печалится, но имеет другие эмоции и желания, каких мы себе и вообразить не можем.

Научная фантастика редко описывает такое будущее. Точное его описание мы не смогли бы постичь. Снять фильм о жизни киборга – все равно что ставить «Гамлета» перед неандертальцами. Будущие владыки мира, вероятно, окажутся от нас дальше, чем мы от неандертальцев. Неандертальцы по крайней мере тоже люди, а наши преемники будут ближе к богам.

Физики именуют состояние Вселенной в начальный момент Большого взрыва «сингулярностью»: это точка, в которой не существовало никаких известных нам законов природы. Не существовало и времени, потому говорить о том, что было до Большого взрыва, бессмысленно. Возможно, мы приближаемся к новой сингулярности, когда все, что исполнено смысла в нашем мире – я, ты, мужчина, женщина, любовь, ненависть, – его утратит. По ту сторону сингулярности для нас уже ничто не будет иметь смысла.

Пророчество Франкенштейна