Три дня Индиго - Сергей Лукьяненко

— Слушай, ты же не собираешься всерьёз сражаться со стражей из раменского Гнезда? — спросил я. — Их там десятки!

— Их около двух сотен, — ответила Дарина.

— Прекрасно! А у тебя десяток куколок с автоматами!

Она помолчала. Потом сказала:

— Я всё всем объяснила. Они могут принять предложение и уйти в Раменки. Куколок примут без вопросов, они и так порой переходят, Наська когда-то там жила.

— Да я помню… кстати, а где она?

— Ей нездоровится.

Я посмотрел на Дарину. Мгновение она выдерживала мой взгляд, потом отвела глаза.

— Изменение? — спросил я. — Она… я дурак…

— Максим, она только на вид девочка, она Изменённая и вправе…

— Этот мутаген, — я поднял пакет, встряхнул, достал оттуда контейнер, — для неё? Тот, что дал Продавец?

Дарина молча взяла контейнер. Кивнула:

— Да.

— В кого? — спросил я, хоть и знал уже ответ.

— В мать.

— Вы с ума посходили! — я вскочил, недопитый кофе разлился по столу. — Она ребёнок, а ты её хочешь превратить в мать Гнезда! Я видел, что это такое!

— Где ты видел?

— По телевизору показывали! Ты что, Дарина? Решила оборону усилить?

— Она решила ещё раньше! Когда ты пропал! Когда Слуги похитили!

— Зачем?

— Чтобы тебя найти! Мы не знали, где ты! У матери больше полномочий и влияния!

Я застонал, схватившись за голову. Когда в театре актёры так делали, мне всегда становилось неловко — казалось, что они переигрывали, люди так на самом деле не страдают. А сейчас я вцепился в волосы, словно пытался повторить трюк Слуги и оторвать себе голову.

— Я нашёлся! Я тут!

— Неважно, она уже решила! Гнездо не может без матери!

— Плевать на Гнездо! — выкрикнул я. И мысленно так его обругал, что слабое присутствие на краю сознания мгновенно отхлынуло в панике. — Ни одно Гнездо не стоит живого ребёнка! И тебя оно тоже не стоит! Вот!

Я вытащил второй контейнер.

— Это возвратный мутаген!

— Продавец всё-таки дал? — спросила Дарина зачарованно.

— Да! Он расплатился. Сказал, что у него будут проблемы, но… вот!

— Я думала… он не расплатится…

— Расплатился. — Я открыл контейнер. Ампула с лимонной жидкостью блеснула внутри. — На двоих хватит?

Она поняла сразу.

— На меня и Наську?

— Да! Ты же без неё не уйдёшь, я понимаю.

У Дарины задрожали губы.

— Я не знаю… не знаю… здесь одна доза… но мутаген приспосабливается к массе пациента… тебе я вколола весь, но ты умирал, важна была каждая секунда…

Она замолчала, глядя на ампулу. Потом тихо сказала:

— Может быть, и хватит. Да, это одна доза. Но мы с Наськой не очень большие и наши Изменения пока не глубокие. Может хватить.

Меня отпустило. Даже колени подкосились, я сел, взял ком салфеток и вытер кофе со стола. Сказал:

— Тогда зови мелкую. Тащи шприцы. Вы станете людьми, ты поселишься у меня. А Наська парой этажей выше, мои старики от счастья с ума сойдут.

— А… Гнездо? Куколки?

— Куколки уйдут в Раменки. Какая им разница, а? Ну если серьёзно? Или в другое Гнездо. Ну а наше…

Я помолчал. Я чувствовал, что Гнездо слышит каждое моё слово, даже непроизнесённое.

— Наше поймёт, — сказал я. — Так ведь? Ты поймёшь?

Гнездо думало.

В нём были тысячи отпечатков сознания. Мальчики и девочки, юноши и девушки. Те, кто погиб здесь, и те, кто отправился умирать в другие миры.

Дыхание Гнезда докатилось до меня тёплой печальной волной. Почему-то — сочувственной, словно это я отправлял себя на смерть.

— Оно согласно, — сказал я неуверенно. — Оно понимает! Здесь ни у кого и никогда не было этого шанса, но они все бы хотели его получить. Гнездо понимает.

Дарина молчала, разглядывая ампулу. Потом сказала:

— Максим, я учу обращаться с оружием. Куколок, потом стражу… Учу воевать. Но война — это не только оружие. Оружие лишь инструмент.

Я кивнул, насторожившись.