Почему-то я испугалась не на шутку. Хотела даже воспротивиться, тем более что за дверью, за которой прежде была всего лишь уютная гостиная, теперь клубился плотный белый туман, сквозь который, будто из-под облаков, сочился насыщенный золотой свет. И Яша шагнул в него совершенно спокойно. Он уже не тянул меня, только улыбался, стоя по ту сторону порога – улыбался величественно и мудро, совсем не так, как прежде. Он даже изменился как будто, хотя я так и не взялась бы сказать, что именно в нем стало другим.

И Яша протягивал мне руку.

– Не бойся, – подбодрил он.

Бояться я не перестала, но любопытство оказалось сильней. Я оперлась на его руку, поудобней подняла юбки и – шагнула в белый туман.

Перемещение на сей раз было не таким, как обычно. Раньше я не чувствовала ничего особенного – будто вышла в другую комнату, и только. А сейчас мое тело вдруг стало легким, почти невесомым, как облако. Да я и в самом деле, кажется, летела… Может, и упала бы или потеряла равновесие – но Яша держал меня за руку крепко, и от этого делалось чуточку спокойней.

А потом туман, словно под крылом самолета, начал рассеиваться, и где-то там, внизу, появились очертания города. Старого, очень красивого, залитого солнечным светом и утопающего в зелени деревьев. Город неизбежно приближался, и, хотя я не чувствовала, как падаю, крепче вцепилась в руку Яши.

Впрочем, по-настоящему испугаться не успела: в следующих миг мое тело обрело привычную тяжесть, а ноги, уже не обутые в ботинки, а босые – мягко коснулись мостовой с каменной кладкой. Звуки, запахи, ощущения в один миг вернулись, и я жадно принялась оглядываться по сторонам.

О да, это был не Петербург 1913 года. Сомневаюсь, что это вообще был Петербург. Мы стояли посреди залитой солнечным светом площади, совсем рядом с грандиозным фонтаном со статуей то ли Нептуна, то ли Тритона в центре. За фонтаном – настоящий дворец в стиле барокко, насколько я помнила из курса истории архитектуры. Дворец был смутно знакомым мне почему-то… По другую сторону площади – монументальное здание эпохи готики, которое соседствовало с невообразимым сооружением из стекла и бетона, верхушка которого терялась в облаках. А за ними и вовсе – церковь из русского деревянного зодчества…

Мимо же нас, совершенно сбивая меня с толку, неспешной плавной походкой прогуливались люди в длинных белых, развевающихся по ветру одеждах. Похожий наряд – белое платье в пол самого простого кроя – было и на мне. Мужчины и женщины – все, как на подбор, молодые, красивые, лучащиеся здоровьем и счастьем, с той же спокойной мудростью в глазах, какую только что я видела у Яши.

Одна девушка – женщиной назвать ее не поворачивался язык – вдруг обогнула фонтан и направилась точно к нам. Улыбаясь мне так, будто мы с ней давно знакомы. Приблизившись, она вдруг подняла руку и коснулась моей щеки.

– Ты больна, Марго, но сейчас тебе станет легче, – сказала она прежде, чем я отпрянула.

И правда… от ее руки как будто исходило ласковое тепло: и насморк мой, и головная боль ушли, будто их и не было.

– Спасибо… – пробормотала я.

А девушка снова улыбнулась. Кивнула Яше и, не оборачиваясь, продолжила свой путь.

– Она меня знает? Кто это? – пораженно спросила я.

– Она гораздо более сильный целитель, чем я, – ответил Яша. – И здесь все друг друга знают.

Яша даже говорил теперь иначе: монотонно, терпеливо и подробно. Как в психушке. Ни подколок, ни шуточек с его стороны. Не уверена, что мне это нравилось. Не уверена, что мне вообще нравилось все, что здесь происходит.

Хоть бы это был очередной мой бредовый сон…

– Скажи мне, это и есть Рай? – уточнила я, снова и нова осматриваясь. – А я все-таки умерла, да? Я так и знала!

Будь мы на Земле, Яша бы точно рассмеялся и заявил что-то вроде: «Окстись, Марго, ты все еще рассчитываешь попасть в Рай?» А здесь он опять начал говорить со мной, будто я тяжело больна, и меня нельзя расстраивать.