День Праха - Жан-Кристоф Гранже (2020)

Ньеман сдержался и не стал спрашивать, кто же это тут информирует местное сарафанное радио. Он пожал карлику руку, и ему показалось, что он взялся за старинный рубанок.

Якоб отступил и тотчас принял позу сосредоточенности: составил вместе ноги, сложил руки, прикрыв ими ширинку, склонил голову. Похоже, он исподтишка ухмылялся в бороду. Рыжие волосы, красное лицо, широкие плечи — от него веяло силой, мощью, надежно спрятанной за насмешливой миной и церемонными манерами.

Интересно, сколько ему лет? Трудно было определить. Казалось, его облик сформировался годам к тридцати и с тех пор не претерпел никаких изменений. Наверно, и умрет таким же, ничуть не постарев, с тем же лицом и в той же шляпе. Наконец он заговорил:

— Майор, боюсь, вы напрасно совершили свое путешествие.

Скрыв удивление (карлик говорил по-французски так натужно, будто копал заледеневшую землю), Ньеман бросил взгляд на Стефани: что еще за сюрприз преподнесет им эта карикатура на человека?

Тот вынул из кармана пачку печатных страниц и медленно расправил их:

— Нынче утром я получил отчет экспертов. Они удостоверяют, что обрушение свода было спровоцировано испарениями с виноградника. Какая-то химическая реакция взаимодействия штукатурки с песчаником — я так и не смог разобраться в сути. Но в любом случае здесь не было ни злого умысла, ни небрежного обращения со стороны людей.

Ньеман схватил документ и прочел несколько строк. Технический жаргон для спецов.

— Каких экспертов вы имеете в виду? — спросил он, подняв глаза.

— Экспертов нашей страховой компании. Нам пришлось действовать без промедления. Они прибыли сюда еще до того, как были убраны обломки и поставлены на место леса. Мы сочли, что будет эффективнее доверить эту задачу…

Ньеман испепелил взглядом Стефани Деснос:

— Это что еще за бардак?

Но та и сама смотрела на него с изумлением и явно была не в курсе.

— Успокойтесь, майор, — мягко сказал Якоб. — Наши эксперты считаются лучшими из лучших. Это именно они утвердили наши технические планы укрепления свода и…

Разъяренный Ньеман шагнул к нему. Знаменательный факт: гном не отступил. И майор в мгновенном озарении понял, что запугать этих пацифистов невозможно. После долгих лет репрессий, пыток и зверств они уже ничего не боялись, словно получили прививку от страха.

— Слушайте меня внимательно, — отчеканил Ньеман, стараясь говорить спокойно. — Я приехал из Парижа, чтобы расследовать преступление, и, каковы бы ни были отчеты ваших спецов, мы доведем нашу миссию до конца.

Якоб усердно кивал; он не доставал Ньеману даже до плеча, и полицейский невольно вспомнил о хоббитах — маленьких человечках из «Властелина Колец».

— Мне понятна ваша профессиональная добросовестность, но я уже навел справки: эта экспертиза имеет силу законного постановления, и, по моему мнению, мы могли бы сэкономить много времени и денег, если…

— Вы, наверно, плохо меня поняли. Мы имеем дело со смертью человека, и я здесь нахожусь для того, чтобы пролить свет на его гибель. Поверьте мне, это дело будет закрыто не вашими страховщиками, а мной!

— Прекрасно, — смиренно ответил Якоб. — А я, со своей стороны, обращусь к прокурору и…

— Не утруждайте себя понапрасну. И запомните: вплоть до новых распоряжений я не хочу видеть в этой часовне ни одного из ваших парней.

Анабаптист впервые нахмурился, и это мрачное выражение никак не сочеталось с его благостным ликом волхва, взирающего на младенца Христа в яслях.

— Правда?

— Я никогда не бросаю слов на ветер.

Якоб обернулся к Стефани Деснос:

— Весьма прискорбно. Мы все уладили, чтобы возобновить работы, и уже хотели начинать…

Ньеман тронул его за плечо и наградил лицемерной улыбкой:

— Забудьте о своих проектах, Якоб. И благодарите Небо, что я не опечатал всю вашу Обитель.

Красное лицо Якоба сменило цвет на свекольно-багровый.