Жизнь, по слухам, одна! - Татьяна Устинова (2008)

Катя сосредоточенно кивнула, рассматривая его ресницы.

Ресницы интересовали ее куда больше, чем Большая Коммунистическая в Белоярске. Кроме того, Катя тоже не совсем понимала, о чем он говорит. Должно быть, о чем-то таком, что было важно на Млечном Пути, но не имеет никакого значения здесь, в ее мире.

– Я подобрал тебя, привез к Инне и тогда первый раз подумал, что ты сумасшедшая. Ты правда такой казалась.

– Я знаю. Генка хочет упечь меня в сумасшедший дом и забрать квартиру.

Глеб не обратил на Генку никакого внимания. Какое им обоим может быть дело до Генки?! Кто такой этот Генка?!

– Потом я часто говорил себе, что у нас ничего не вышло, потому что ты ненормальная! Я даже радовался, что не связался с тобой. Ну, то есть я себя в этом убеждал.

Теперь она смотрела на его губы, и ему это очень мешало.

– Я думал, что, если мне удастся себя убедить, что ты ненормальная, я отделаюсь от тебя. Но ничего не получалось.

– Почему?

Господи, она еще и вопросы задает!.. Как она может задавать вопросы, когда ему так трудно выговаривать все эти невозможные слова, что даже сохнет во рту и с каждой секундой все сильнее стучит в виске?!

– Потому что я без тебя – не я. Потому что я не хочу ничего другого. И никого другого. И никогда не хотел.

– Ты все это сейчас придумал.

– Я ничего не придумал!

Она все возилась с его рукой, то гладила, то целовала, то дышала на пальцы, и от руки – к голове, к глазам – подступали жар и боль, и Глеб знал совершенно точно, что вот-вот, через несколько секунд, не останется ничего, кроме жара и боли.

Просто он ждал этого слишком долго.

– Катя?

Она посмотрела на него, перестав возиться с рукой.

Он не знал, как спросить. Он никогда не спрашивал ничего такого.

И в эту секунду, когда он посмотрел ей в лицо, силясь сказать самое важное, вдруг что-то случилось.

Галактики встали на дыбы.

Миры закачались.

Вселенные осыпались миллионами искр.

Это длилось одно мгновение. В следующее все стало по-другому.

Никаких разных галактик и вселенных.

Один мир на двоих, огромный и прекрасный.

В этом мире они были вдвоем и понимали друг друга так, как – конечно, конечно же! – никто и никогда друг друга не понимал.

Все сошлось, все определилось и стало на свои места. В этом общем мире они разговаривали о жизни, сидя под кустом сирени. В этом мире Енисей нес свои воды к Северному полюсу, и для них это было почему-то важно. В этом мире катился крохотный, почти игрушечный велосипед, а на нем ехала кудрявая девчонка. В этом мире пахло пирогами, чистотой и кофе из термоса. В этом мире был взгорок, а на нем березка, а дальше лес, лес до самого горизонта.

В этом мире все принадлежало им, и они принадлежали друг другу, а впереди лежала целая жизнь, которая, по слухам, одна!..

И так было всегда, зря Катя упрекала его в том, что он только что все это придумал!..

– Катя?..

Она кивнула, очень серьезно.

Все было понятно – и о чем он спрашивает, и что она отвечает.

Кто сказал, что мужчины и женщины произошли из разных миров, галактик и вселенных?! Какая чепуха!

Может, конечно, и произошли, но, оказывается, Бог оставил им шанс заиметь собственную вселенную – вот же она! Должно быть, везет немногим, но тем, кому везет, достается все.

Все, что только можно себе представить. И даже немного больше.

С серьезной торжественностью, на миг рассмешившей его, Катя обняла Глеба за шею и уткнулась носом в плечо. Нос был холодным, а плечо горячим.

Ну вот, получай меня.

Если это то, чего ты хотел на самом деле. Ведь ты хотел, да?..

Она отстранилась и посмотрела ему в лицо. И их общие миры, галактики и вселенные стали медленно, но верно втягиваться во вновь возникшую черную дыру, которая шустро и деловито заглатывала пространство и время.