Но сегодня она пришла не для того, чтобы говорить с ним, воображая, что он, где бы сейчас ни пребывал, мог ее слышать. Она пришла из-за Паскаля. Вспомнила разговор, состоявшийся в последнюю ночь, которую они провели в сгоревшем доме.

Кто, пострадав в аварии, больше не мог ходить, обретал такую способность в «Запределе». Вышедший из комы заново учился жить, делать необходимые вещи. Вначале «Дубль» использовали в центрах по реабилитации, возвращая пациентам надежду.

Тогда Милу увела в сторону мысль о том, что сам Паскаль в прошлом пережил некий ужасный, невосполнимый опыт и до сих пор влачит его бремя. То, что он на самом деле хотел сказать, пришло ей на ум гораздо позднее, когда она сидела за рулем «вольво», не зная, как вернуться в «Запредел» без новых координат.

Время от времени кто-то в отделении выходил из комы. Нужно было заново обучать его всему, чтобы вернуть, хотя бы частично, к нормальной жизни.

Мила завершила свой краткий визит, повернулась спиной к единственному мужчине в своей жизни и удалилась. Вызвала служебный лифт и спустилась в подвал.

Как она и предполагала, там был склад, куда снесли все старые компьютеры и оборудование для реабилитации. В том числе очки и джойстики, что вселяло надежду. Взяв монитор и системный блок, Мила в какой-то каморке собрала приличный ПК.

Включив его, с трепетом ожидала, появится ли на рабочем столе круглая иконка «Дубля». Появилась. Но радоваться было рано: выполнена только часть задачи.

Мила открыла программу, на мониторе возникла заставка с шаром и поисковик, уже ей знакомые. Через опции, предложенные игрой, она создала себе аватар, очень на нее похожий. Сработает это или нет, но план, пришедший ей в голову, имел смысл.

Настал черед самого сложного. Ввести широту и долготу. Не имея конкретных указаний, она должна выбрать наугад. Тогда она ввела координаты места, в котором тот, кто хочет ее найти, найдет непременно.

Лимба.

Она порылась в кармане и вытащила еще одну таблетку «Слезы ангела» из запасов Свистуна. Положила на язык, зная, что в случае опасности, если ее станет душить тень или вокруг тела обовьется змея, рядом не будет Паскаля, чтобы ее спасти. Ей придется спасаться самой. Или погибнуть, как наверняка предвидел Энигма, уготовляя такую судьбу для всякого, кто самовольно входил в его сумеречное царство.

– Я готова, – повторила Мила еще раз. Потом надела очки и погрузилась в «Запредел», дарящий забвение.

Ее встретила целая серия взрывов, напомнивших о том, что апокалиптический мир распадается.

В Зале Затерянных Шагов улыбки на фотографиях, висевших на стенах, сделались зловещими. Взгляды пропавших без вести напитались ненавистью и обидой. Женщины, мужчины, дети, казалось, спрашивают ее, почему она перестала их искать и сбежала на озеро с Алисой.

Нужно было высвободить их из этих обманчивых изображений, вернуть теням, которые в какой-то из дней их жизни ими завладели и навсегда унесли прочь.

Вот Беатрис, пропавшая без следа в тридцать шесть лет, беременная на шестом месяце вторым ребенком. Майкл, отец семейства, в один из обычных дней отправился на работу в офис, а в последний раз его видели, в пиджаке и при галстуке, двое туристов на горной тропе. Лариса, двенадцати лет, чьей маме до сих пор кто-то звонит по ночам и только дышит в трубку.

Мила никогда не была с ними знакома, но воспринимала их как свою семью.

Всякий раз, когда в Лимб поступала фотография очередного пропавшего, она бралась за лезвие и делала маленький надрез на коже. Боль позволяла заключить договор, создать связь, внедрить воспоминание.

Предаваясь таким размышлениям, она расслышала шорох: кто-то ходил по комнате. Мила вгляделась, но фигура ускользала от взгляда.

– Кто ты? – спросила она тогда.

– Я не могу назвать тебе свое имя, – ответил детский голосок.