Ливонская партия - Михаил Ланцов (2020)

— Извини, не верю. Да и никто не верит. Сказывают, также, что православные иерархи по всей державе осман о грядущем освобождении и Великом крестовом походе говорят. И про пророчество о красных людях болтают. Магометане пытаются это пресекать, но осторожно, потому что волнения идут большие. Ты представляешь…

— Представляю! — перебил его Иоанн, зло сверкнул глазами.

— Ты не злись, — максимально мягко улыбнулся Казимир. — Иной бы гордился. На тебя смотрит весь мир!

— Снова бежать по лезвию бритвы, словно загнанный зверь, не считая потерь, и вновь рисковать собой. — Может лучше лежать тенью забытой? На горячем песке от страстей вдалеке, где царит тишина и вечный покой? — продекламировал тихо король слова песни Кипелова «Жить вопреки», уставившись через плечо Казимира на медленно ползущие за окном облака.

— Это не для тебя, — покачал головой его визави. — Не для твоего характера. Ты не сможешь лежать… как ты сказал? Тенью забытой?

Иоанн вновь сверкнул глазами и продолжил декламировать.

— Пусть пророчит мне ветер северный беду, я пройду и через это, но себе не изменю. Ветер бей сильней, раздувай огонь в крови! Дух мятежный, непокорный, дай мне знать, что впереди! Чтобы жить вопреки!

— Ну знаешь… — покачал головой Казимир. — Не все ведь так плохо.

— Дышит кровью рассвет, но не сыграна пьеса. Время крадет каждый мой шаг, безмолвие своё храня. Быть или нет? До конца не известно. Но я знаю одно: никому не дано дрессированным псом сделать меня.

Король Польши промолчал, задумавшись. Не на шутку сверкающий взгляд Иоанна его немало напугал, как и произнесенные им слова. Но что ответить? Предупредить Святой престол? А то в Риме не знают, с кем связались? А если не знают, то не ему их просвещать…

— Так что, ты скажешь на брак с моей дочерью? — спросил после, наверное, двухминутной паузы Казимир.

— Все земли по левому берегу Днепра. Киев с округой окрест десять лиг. А также вхождение Литвы, Польши и Богемии[1] в торговый союз, что я заключил с Молдавией.

— Согласен, — не раздумывая сходу выпалил король Польши, нервно дернув щекой.

Собственно, предварительные переговоры на этом завершились. Оставалось лишь оформить формальную сторону вопроса. Элеонора уже совершила те публичные действия, которые обещала Иоанну. Поэтому король формально считался разведенным. Но все равно — эти предварительные консультации требовались утрясти как с представителем Святого престола, так и Патриархом. Ведь Ядвига для вступления в брак будет вынуждена принять православие. Чтобы в глазах подданных этот союз не выглядел блудом, как в ситуации с Элеонорой.

А пока Иоанн презентовал почтенной публике адептус Кустодиос — личную гвардию короля. Их могло быть не более трех сотен. И отбирались в них самые лучшие и преданные воины. Вот на презентации он и показал первую дюжину кустодиев, упакованных в хорошие, добротные готические доспехи с армэ типа «воробьиный клюв». Золоченные. Не совсем, правда, золоченые. Металл доспехов разогревали, а потом быстро-быстро терли латунной щеткой из-за чего они становились золотистыми. Однако со стороны казалось, будто эти ребята все в золоте.

Доспехи мало-мальски удалось подогнать из трофеев. Но специально для ордена через Бургундию таки удалось нанять настоящих мастеров доспешного дела по-настоящему европейского уровня. Да и оружейников добыть для вооружения этих самых кустодиев…

[1] В Богемии в те годы правил сын Казимира, который там держался только за счет поддержки отца (и конкурировал за власть над Богемией с королем Венгрии). А потому во всем от него зависимый.

Эпилог

1479 года, 1 ноября, Москва

— Беда Государь, — произнес вошедший в кабинет Патриарх.

— Что случилось?

— Несмотря на все мои усилия, султан сумел собрать Поместный собор и утвердил нового Патриарха.

— Патриархии Александрии, Антиохии и Иерусалима его признали?