Случайный папа - Наталья Ручей (2021)

Я слышу удар.

Всхлипываю.

Еще сильнее обнимаю живот и сильнее зажмуриваюсь.

Снова слышу удар.

Чей-то стон…

Мне страшно, я готовлюсь к тому, чтобы вытерпеть боль, чтобы вытерпеть, пережить, главное, чтобы ребенок не пострадал, это самое главное, боже… а потом…

А потом до меня доходит: я не чувствую ударов, я слышу их… как и стоны… и они не мои…

Открываю глаза и настолько не верю увиденному, что слезы начинают катиться одна за другой, мешая мне рассмотреть то, что происходит в квартире. И лишь по смазанным теням я понимаю, что это Лука…

На полу распластан Степан, а Лука наносит удары по его туше, выбивая новые стоны и жалкие оправдания:

– Я просто хотел занять у нее… просто занять…

Лука и не думает прекращать. Смахнув слезы бумажным платочком – как хорошо, что у меня их в квартире с запасом, – я пытаюсь успокоиться и заодно все же увидеть его.

Злой, сосредоточенный, грудная клетка ходуном ходит, опаляя поверженного тяжелым дыханием и пугая до чертиков. Кровь, стоны, которые доносятся с пола, занесенный для очередного удара кулак…

Возможно, это не самый удачный момент, не самое лучшее время, но сердце считает иначе.

– Я люблю тебя…

Кулак замирает в воздухе.

Лука медленно оборачивается.

– Повтори, – не просит – требует он и тут же меня стимулирует: – Сколько мне еще раз врезать ему, чтобы ты повторила?

– Отпусти его, пусть катится к черту.

Лука так и делает. Поднимает Степана за шкирку, тащит к двери, и, прежде чем она захлопнется, я слышу приглушенный голос, потом какой-то звук, похожий на падение, – скорее всего, после внушения ношу он отпустил. А потом он заходит на кухню.

– Молчишь? Поторопился я его отпустить?

Он делает шаг в сторону коридора, но я успеваю схватить его за руку. Может, он и не собирался никуда уходить, но я не готова так рисковать. Не готова побыть еще минуту без него, без его взгляда, без его запаха, без которых дышать невозможно. Без его рук, которые бережно меня обнимают, когда я пытаюсь им надышаться. И без стука его сердца, в которое я выдыхаю признание:

– Люблю тебя… сильно...

И через мгновенье – люблю его еще сильнее, чем раньше, когда слышу его длинный выдох, как будто он скинул с себя что-то очень тяжелое, и новый приказ:

– Больше от меня ни на шаг.

Глава 45

Лука

Нельзя ругать беременных женщин.

Беременных женщин ругать нельзя.

Нельзя. Они сильно расстраиваются и могут заплакать.

Точно нельзя. И сам это знаю, и наставления Льва с Пашкой помню. Но как же трудно сдержаться. Тем более если беременная женщина тебе дорога.

Пытаюсь сосредоточиться на дыхании и выбросить из мыслей то, что увидел. Дрожащая, побледневшая, обнимающая живот – не лицо, и рука мудака, которая нависает над ней.

Пытаюсь вытравить из памяти ее крик, а главное – тишину, пока я от двери несся к кухне.

Сжимаю ее плечи, вдыхаю запах ее волос, убеждаю себя, что все обошлось, она в безопасности, а внутри до сих пор все кипит.

Нельзя ругать беременных женщин – повторяю в десятый раз и только после этого говорю:

– У тебя в двери есть глазок. Хороший метод, чтобы отсеивать, кого впускать, а кого нет.

Ее ладони скользят по моей рубашке, как будто она пытается разгладить ее. Знаю: на самом деле хочет меня успокоить. Помогает, но слабо. И даже то, как она доверчиво прижимается ко мне, не сбивает настрой открыть дверь и все-таки придушить того отморозка.

– Он вошел следом за мной, – поясняет. – Я не приглашала его.

– Что это за хрен? Ты вообще его знаешь?

– Знала, – вздыхает. – Это было моей ошибкой. Мы когда-то встречались, он меня бросил.

– Решил все исправить?

– Не все. Решил, что деньги, которые я собирала, ему нужнее, чем мне, – она выдерживает паузу, явно не особо желая обсуждать эту тему. – Половины, которую он взял в прошлый раз, ему показалось мало.