Земля Обетованная - Маркус Сэйки (2016)

– Я не спрашивала, знаком ли ты с ридерами. – В отражении стекла было видно, как Саманта поднялась и расправила юбку. – Я спросила, был ли ты рядом с кем-нибудь из них.

Купер не ответил. Она подошла сзади – настолько маленькая, что из-за его спины не было видно ее отражения в стекле. Но Купер чувствовал приближение Саманты, чувствовал ее запах.

– Послушай. – Он повернулся. – Я благодарен тебе за то, что ты делаешь для нас. Но свои сексуальные игры со мной брось.

– Я не в игры играю. Хочешь меня настоящую? – Она провела обеими руками вдоль своего тела, не касаясь его. – Я – твоя фантазия. Чего тебе хочется, Купер? Я стану любым твоим желанием. Буду твердой или мягкой, беспомощной или пресыщенной, стесняющейся или жаждущей, или чем-то еще. Стану сговорчивой невинностью или амазонкой, которую оседлать сможешь только ты. – Она сделала шаг вперед. – И ничего не надо говорить. Лишь позволь мне разглядеть тебя.

– Да ты, похоже, не шутишь. Намереваешься немедленно отправиться со мною в спальню?

– Шеннон возражать не станет. Ей такое не впервой.

Чувствуя, что теряет контроль над собой, Купер глубоко вдохнул и отбросил наспех сотворенные ею фантазии прочь.

– Полагаю все же, что ты играешь. И чертовски хочешь выиграть.

– Никаких игр. Хочу лишь познать тебя. – Саманта положила руку ему на грудь. – Ты завел меня. Твоя сила двигает мною. Но ты слишком скрытен. Покажи мне, кто ты есть. И никто не узнает. Захочешь, стану твоей учительницей из выпускного класса или подругой твоей дочери.

– Моей дочери сейчас всего лишь четыре года, – заметил Купер.

– Откройся. Я почувствую, что нужно твоему телу. Узнаю это прежде, чем узнаешь ты. Узнаю даже то, о чем неизвестно тебе самому.

Купер взглянул на нее сверху вниз: глубокие темные глаза и мягкая кожа, высокая грудь, золотистые волосы и педикюр. Афродита в миниатюре.

Но это был лишь образ, под которым он разглядел скользкую и зубастую, подобную мурене, тварь.

– Спасибо, – промолвил он, – но я останусь при своих.

Женщина была на взводе, губы полураскрыты, и смысл сказанного не сразу дошел до нее. Затем по ее телу будто пробежал электрический ток, лицо исказилось, а глаза брызнули искрами.

– Что? – Не дождавшись ответа, она повторила – на этот раз с гневом в голосе: – Что?

Купер знал, что произойдет дальше, но не препятствовал, и она хлестнула открытой ладонью его по щеке.

– Никто и никогда не говорил мне «нет». Кем ты себя считаешь? Знаешь, сколько мужчин были готовы на убийство, лишь бы быть рядом со мной? – Обеими руками Саманта толкнула его в грудь. – Ты не смеешь говорить «нет»! Не смеешь говорить это мне!

Она попыталась ударить его снова, но на этот раз он перехватил ее руку. И тут посреди пустой комнаты, будто ниоткуда, возникла Шеннон.

Купер отпустил руки Саманты.

– Сожалею, – сказал он. – Я вовсе не хотел оскорбить тебя.

Ее лицо налилось краской гнева.

– Убирайтесь отсюда! Вы оба!

Так они и сделали. Когда за ними закрывалась дверь, Купер глянул через плечо. Саманта судорожно открывала емкость с пилюлями.

* * *

– Ну спасибо тебе, Купер. Помог так помог!

Любой ответ привел бы к очередной словесной перепалке, чего вовсе не хотелось, поэтому он промолчал. Проследовав по экстравагантному коридору – звуки шагов заглушал толстый пестрый ковер, – они с Шеннон вышли из квартиры. Пока ждали лифта, в голове у Купера прокручивалось все, что он видел только что. Что-то он там пропустил, что-то проморгал; мысль раздражала, словно оскомина во рту.

Дар Саманты делал ее подобной хамелеону, и это не позволило даже такому классному чтецу, как он, прочитать ее за полчаса. Явно в ней было противоречие: между ее способностью стать неотразимой для мужчины и тягой к «тени» – наркотику, стирающему воспоминания о боли.

Куски картинки никак не складывались в единое целое.