Крыса и Алиса - Алена Алтунина (2020)

— Пить вам хочется потому, что вчера вам укололи снотворное. Сегодня бы вам поставили капельницу, и вы бы перестали чувствовать жажду.

В кабинет доктора принесли мою одежду, в которой я была в мастерской. Она была слегка испачкана краской. Доктор заметил пятна и, кажется, еще больше успокоился на мой счет. Доктор сам приготовил мне чай и угостил бутербродом. Я позвонила дяде Вене и попросила забрать меня из психушки.

— Алечка, что случилось? У тебя срыв? Что опять нахлынуло? — забеспокоился дядя Веня.

— Нет. Все в порядке, я позже объясню.

— Хорошо, еду!

Доктор хорошо слышал вопросы моего опекуна и насторожился, как настоящий профессионал.

— У вас бывают срывы? — спросил он.

— Я не знаю, как это назвать. Это творческое вдохновение, но настолько сильное, что я рисую как безумная. При этом не хочу ни есть, ни пить, ничего другого. Я даже не помню самого процесса. Вы думаете, я с приветом?

— И что получается в результате? — уклонился он от ответа.

— Картины, которые потом очень дорого стоят.

— Вот у вас как раз все признаки гениальности: отклонения от нормы с положительным результатом.

— Я могу сойти с ума? — спросила я.

Я решила проконсультироваться по наболевшему вопросу, раз уж подвернулась такая возможность.

— Не уверен. Думаю, вы просто так тонко устроены, так реагирует ваша психика на творческие приливы. Процесс вдохновения настолько активно действует на ваши эмоции, что психика, защищаясь, отключает другие потребности, чтобы не подвергать себя излишней перегрузке.

— Вот спасибо! А то я давно беспокоюсь по этому поводу.

— Можете обращаться, если нужна консультация.

— Почему у вас никто не дежурит ночью? Когда я проснулась, здорово испугалась — одна в таком странном месте.

— Если бы вы были Кэт, то не должны были проснуться от того лекарства, что вам укололи. Оно на нее раньше хорошо действовало, а для вас, скорее всего, дозировка должна быть иной. Как ваше самочувствие? Голова не кружится, не тошнит?

— Да нет! Вроде бы нет, — прислушалась я к себе. — А чем меня ударили? Что было в том мешочке?

— Я думаю, песок. Таким предметом можно хорошо отключить человека, и он не оставляет следов.

— Я до сих пор не знаю, как вас зовут.

— Ганишкин Игорь Борисович, — представился доктор.

— Алиса Машкова, — еще раз представилась я.

— Рад знакомству! Простите за ошибку.

— Да что уж теперь!

— Я хочу вас еще раз предупредить: будьте крайне осторожны с Костровой. Она человек опасный и непредсказуемый. Если все же попадете в неприятную ситуацию, найдите ее слабую сторону и давите на нее. У каждого человека есть болевая точка. Даже у такого, как Кострова. Вы запомнили?

— Да. Спасибо, Игорь Борисович! Надеюсь, до этого не дойдет, но я учту.

Позвонили из приемной и сообщили, что за мной приехали. Доктор провел в кабинет дядю Веню. Вениамин Петрович скользнул по мне взглядом и огляделся по сторонам. Я поняла, что он меня не узнал.

— Дядя Веня, это я, — позвала я.

— Алиса? — оторопел мой опекун, — тебя не узнать.

— Вот из-за моей новой прически меня и приняли за другого человека и забрали сюда. В общем, произошла ошибка.

Это было наполовину правдой, я посмотрела на доктора, умоляя взглядом не раскрывать подробности.

— Да, мы ошиблись, — подтвердил Игорь Борисович, — простите еще раз.

— Я и сам тебя не узнал, Лисонька. Ну ты даешь! Подстричься так красиво и загреметь из-за этого в психушку — нарочно не придумаешь!

Дядя Веня поверил. Мы простились с доктором и поехали ко мне домой.

По дороге обсудили предстоящую выставку. Вениамин Петрович всю дорогу поглядывал на меня с интересом. Я спросила:

— Ну что вы? Что-то не так?