Раубриттер - Борис Конофальский (2020)

— Конечно, друг мой, конечно, — сказал Бертье, — то знать необходимо, чтобы понять все сразу, они высадятся, или будут всю ночь по десять дюжин возить.

— Думаете, они ночью начнут? — спросил у него Рене.

— Ну, мы то ночью высаживались, они всяко не глупее нашего, — отвечал Бертье. — Ночью всех перевезут и с утра пойдут к нам. Вот знать бы точно, где будут высаживаться.

— Так лодки велено гнать к Мелликону, там прямо напротив и высадятся, — предположил Сыч.

— Нет, там не Эшбахт уже, там чужие владения, — не согласился Рене.

— Так им не все равно, они и в чужих высадятся.

— Нет, оттуда идти далеко, дороги нет, если с обозом пойдут, так намучаются, — сказал Бертье. — Я там кабанов ловлю, там овраги сплошные. Холмы крутые, кустом все заросло, там и верхом не просто, а уж пешком и с обозом — вовсе пропадешь. Они высадятся ближе. Выше по реке.

— Несомненно, выше, — согласия с ним Волков.

— Думаете, у острова? — спросил Брюнхвальд.

— Нет, там, у заброшенной деревни, сержант Жанзуан поставил заставу.

— Неужели хорошую заставу поставил? — спросил Рене.

— Да какой там! — усмехнулся Бертье. — Видел я ее, эту заставу. Смех один, палки, да ямы. Там не из чего ставить ее было. Налепил кое-как.

— Все равно на нее время им тратить придется, а пока они ее ломать будут, так сержант нас предупредит. Значит, там они высаживаться не будут. Высадятся еще выше, у леса, — вслух размышлял Волков.

— Да, — согласился с ним Брюнхвальд. — Либо у острова, либо у леса.

— Значит там, на переправе, их и встретим, — сказал Рене.

— Другого выхода у нас и нет, — сказал Бертье.

— Значит, завтра с утра собираем людей и выходим? — спросил Брюнхвальд.

— Нет, Карл, вы еще не здоровы, — твердо сказал Волков. — Вы сами едва ходите. Вы никуда не идете.

Это было сказано таким тоном, что Брюнхвальд не смог и возразить ничего.

— И людей завтра никуда не собираем.

— Не собираем? — спросил Роха, который все время молчал, больше слушал.

— Нет, у меня полон Эшбахт купчишек всяких, — сказал Волков. — Готов биться об заклад, что среди них есть лазутчики из кантона. Как только выйдем, так они кинутся предупреждать горцев, что мы пошли, что мы про их планы знаем, и тогда горцы осторожны будут, и мы их точно не сможем на переправе перехватить. Выйдем в четверг, к вечеру ближе. Если лазутчик тут есть, и решит их предупредить, так вперед нас не успеет, даже если по реке поплывет. Людей начинайте готовить в четверг с утра, но тихонечко. Без шума.

— Верно, — согласился Рене.

— Умно, — сказал Роха.

— Да, так и сделаем, — сказал Бертье.

— Если мы их на переправе не сможем поймать, так будем скорым шагом отступать, ты Еган, жди гонца, тогда хватай все, что подороже. Бери госпожу, сестру, племянниц всех, мужиков со скотом тоже собирай и беги к Малену. За городскую стену.

— Ясно, господин, — кивал серьезный Еган.

— А вы, Бертье, возьмите десяток людей, всех конных, собак возьмите, словно на охоту собрались, и скачите завтра поутру к реке. Смотрите лодки, берег их, смотрите кострища, или скопление лошадей пасущихся, или телеги где увидите. Только так, чтобы вас с того берега не видели, все тихонечко делайте.

— Я понимаю, кавалер, — кивал Гаэтан Бертье. — Уже делал я такое.

— Отлично, а в четверг к вечеру навстречу мне пошлете гонцов, чтобы знал я, куда мне нужно идти, к лесу или к острову.

— Я понял, кавалер, — говорил ротмистр. — Я все сделаю, не волнуйтесь.

— Готовимся, господа, но так, чтобы не было этого видно со стороны, — сказал Волков.

Внешне он был абсолютно спокоен. Он хотел, чтобы все видели, что он спокоен и знает что делать.

И ему было отрадно видеть, что господа офицеры, когда расходились, шутили даже. Конечно, шутил весельчак Бертье, Шутил он над Еганом, который был чересчур серьезен. И все смеялись, даже сам Еган.