Инквизитор - Борис Конофальский (2018)

— Да под капюшоном он был, но вроде как красив. Зубы у него белые, ни у кого здесь зубов таких нет.

— Белые, говоришь? — переспросил Волков.

— Белее не бывает, — произнес мельник.

— Значит он это, — сказал Сыч. — Наверное, спрятался и ждал нас пока мы сюда проедем, а как мы проехали так к замку поскакал.

— Он, — согласился Волков, — вместе они тут промышляли с барским сынком. Того мы убили, а этот бежать решил, и нас из замка зачем-то вызвал. Что ему в замке нужно?

— Поедем и узнаем, экселенц, — произнес Сыч. — Может и догоним.

— Нет, не догоним, уж больно много времени потеряли. Надо Агнес спросить, где он.

Обратно ехали коней не жалели, чувствовал солдат, что не напрасно его из замка вызвали. А нога болела уже не милосердно, но гнал и гнал он коня.

В замке был переполох, Волков въехал во двор не найдя на воротах стражников, сразу поехал к донжону, спрыгнул, едва сдерживался, что бы не пнуть кого то из дворовых, которые толпились у входа.

— Дорогу коннетаблю, — рявкнул Еган, вслед за господином спрыгивая с коня.

— Коннетабль, коннетабль, — заголосили бабы.

— Ну, наконец-то, — сказал конюх.

Солдат растолкал всех и вошел внутрь, и там, на столе увидал старого мертвого слугу барона Егана. И Агнес, она вскочила, кинулась к нему.

— Господин, Франческа…

Волков подошел к мертвецу оглядел его. У старика была искромсана вся шея, кровь видно рекой лилась, одежда вся была черна от нее.

Солдат молча посмотрел на Агнес, ожидая рассказа, его сейчас волновал только один вопрос, и девочка сразу поняла какой:

— Баронесса, жива, ее Франческа порезала, но не до смерти, и молодой барон тоже жив, его она тоже ножом порезала, но живы они, их уже в монастырь повезли к монахам.

— Давно? — спросил Волков.

— Как вы уехали, так она и начала всех резать. Так сразу мы и коня нашли у мужиков, и телегу и их отправили в монастырь.

— А зачем же она всех резала?

— Так деньги барона красть надумала, ларец взяла, открыла, а Еган старый ее и застал. Она его и резать взялась, да баронесса услыхала. А она и на нее кинулась. А потом и на барона молодого.

— Откуда знаешь ты все?

— Баронесса говорила, пока лошадь ей искали.

Волков сел на лавку, стал тереть ногу, болела она. И подозвал слугу своего. Тот подошел, и солдат сказал тихо:

— Собирай вещи, уезжаем мы.

— День то к вечеру пошел, — так же тихо отвечал Еган, — до утра не дотерпим?

— Нет, — зло рыкнул солдат, — сейчас поедем.

Еган ушел, а к нему подошла Агнес, стала ладонями трогать ногу, там, где болело. И говорила при этом:

— Видела я ее. В стекле.

— Франческу? — спросил солдат, с надеждой смотря на руки девочки.

— Госпожу, — бесстрастно произнесла та. — Ее руки в воде. И с мертвецом она.

— Руки в воде? На болотах она, что ли где то?

— Нет, вода течет вокруг рук ее, на реке она, плывет куда-то, — говорила Агнес и боль в ноге начинала затихать. — И мертвец ей служит. Их догнать можно.

Волков некоторое время молчал, думал, а потом, глянув девочке в глаза, сказал устало:

— Зачем? Пусть катятся. Не нужна она мне больше.

— Если нужно найду их. Поймаем их. Мертвеца убьем, госпожу вернем с позором, на веревке приведем — пешую, — со злобой говорила девочка.

— А тебе-то это зачем? — спросил солдат удивленно, не ожидал он от нее такого.

Агнес молчала, продолжая лечить ногу. Косилась на него.

— Со мной уехать думаешь? — продолжил Волков. — Ты из свободных?

— В крепости я, — ответила девочка и с надеждой поглядела коннетаблю в глаза.

— И как же мне тебя забрать, за воровство крепостных и повесить могут.

— Я пригожусь вам, господин, — произнесла Агнес, — я все буду делать. Все, что пожелаете.

Боль в ноге прошла, солдат встал:

— Забудь, не буду я крепостных уводить.