Последний секрет - Бернард Вербер (2019)

Мартен на несколько недель погрузился в историю психиатрии и в анализ собственного положения. Его поглотили схемы, расчеты, диаграммы. Он принял во внимание силу сопротивления администрации и включил в уравнение инертность больных. Воспринимаемые обществом как обуза, они считали себя неудачниками. Жан-Луи Мартен понимал, что им надо вернуть самоуважение, осознание собственной важности, предложить им роль строителей собственной судьбы. Он учитывал, что не все легко включатся в игру, просто в его архитектуре для начала требовалось лишь небольшое активное ядро. Он знал, что в дальнейшем разовьется эффект масла на воде.

Мы будем строго соблюдать свободный выбор больных. Энергию должны проявлять они сами.

Жан-Луи Мартен поделился соображениями с лечащим врачом.

Возможно, он решил мою проблему, восхищенно подумал Финчер. Он прав, безумие – созидательная сила наравне с другими. Ее, как любую энергию, достаточно направить в нужную сторону – и двигатели заработают.

Им удалось вдохнуть жизнь в идею Филиппа Пинеля. В следующие недели они перешли к этапу практического применения. Сэмюэл Финчер отдавал распоряжения, которые должны были развязать больным руки. То был начальный толчок. Внешние партнеры вняли их доводам.

За считаные месяцы деньги хлынули нарастающим потоком. Больница стала получать прибыль.

Теперь Сэмюэл Финчер должен был выполнить данное Жан-Луи Мартену обещание. Он связался со специалистами американского медицинского центра Эмори в Атланте. Благодаря видеокамерам и интернету американские ученые следили за всеми этапами операции, которую Сэмюэл Финчер доверил лучшему нейрохирургу больницы. Разобравшись в инструкциях, тот при содействии ассистентов приступил к сканированию мозга Мартена, чтобы найти самые активные участки коры. Затем, почти не вскрывая череп, а ограничиваясь двумя крохотными отверстиями, они ввели два полых стеклянных конуса длиной два миллиметра в точки, найденные при сканировании. Электроды в конусах были покрыты нейротрофическим веществом из организма Мартена, обеспечивавшим регенерацию тканей и притягивавшим нейроны.

Соседние нейроны, протянувшие свои окончания к мозгу, соприкасались с этими двумя электродами. Нейроны походили на ползучий плющ, всюду пытающийся зацепиться, установить связь и начать размножаться. В считаные дни встреча состоялась. Дендриты нейронов соприкоснулись с электродами, оплели их, и вскоре нейроны получили продолжение в тонком медном проводе. Вокруг стеклянных конусов образовался нейронный наплыв. Поразительное слияние органики и электроники.

Сами электроды были выведены на передатчик, расположенный под кожей головы, под волосяным покровом. Сначала туда же, под кожу, была внедрена ультраплоская батарейка, питавшая передатчик.

К ней прилагались электромагнит и приемное устройство, улавливавшее сигналы мозга, которые усиливались и преобразовывались компьютером в понятные данные. Наибольшую трудность представляла калибровка. Каждому типу мысли должно было соответствовать определенное движение на экране компьютера. Через несколько дней Жан-Луи Мартен, не отрывавший глаз от экрана, смог достичь мыслью той же скорости движения курсора, какой добивался при помощи пары «глаз-камер». Но превзойти эту скорость пока что не удавалось.

Сэмюэл Финчер спросил у американцев, почему так происходит, и получил совет добавить электродов. Чем больше обнаруживалось активных участков коры и чем больше туда вставляли электродов, тем быстрее становилось выражение мысли. У Каннингема стояло четыре электрода. Через несколько дней хирург снова вскрыл череп пациента и добавил два электрода, потом еще два. Теперь мозг Жан-Луи Мартена был начинен шестью стеклянными конусами. Выражение его мыслей становилось все более бойким.

«Получилось! – написал больной. – Для того, что я делаю, следовало бы изобрести новый глагол. Когда я хочу, любая моя мысль автоматически появляется на экране, как это лучше назвать? «Мысленным письмом»?