Опасное лето - Туве Янссон (2018)

Муми-тролль перевалился через борт, и Снусмумрик быстро-быстро погрёб прочь, так что вода забурлила у носа.

— Прощайте, мои детишки, и спасибо за помощь! — крикнул он. — Будьте чистыми и опрятными и не лазайте по крышам, пока не просох дёготь!

Хемуль наконец соскочил со сцены, стряхнул с себя лесных малышей и ликующих зрителей, которые забрасывали его цветами, сел в лодку и, бранясь, припустил за Снусмумриком.

Но было поздно: Снусмумрик уже исчез в ночи.

Наступила странная тишина.

— Ага, ты тоже тут, — спокойно сказала Эмма, глядя на мокрую Филифьонку. — Только не воображай, пожалуйста, что театр — это танец на лепестках роз!

Глава тринадцатая

О наказании и вознаграждении

Снусмумрик долго грёб молча. Муми-тролль любовался привычным контуром его старой шляпы на фоне ночного неба и облачками дыма от его трубки, которые медленно поднимались вверх в неподвижном воздухе.

«Теперь всё будет хорошо», — думал он.

Крики и аплодисменты стихали, и вот уже было слышно только, как касаются воды тяжёлые вёсла.

Берег превратился в тёмную полоску.

Говорить никому из них не хотелось. Не сейчас. У них впереди много времени; целое длинное лето и всё, что оно сулит. Сейчас им было вполне достаточно того, что с ними произошло: бурная встреча, ночь, лихорадка побега. Болтовня бы только испортила всё это. Описав дугу, они снова поплыли к берегу.

Муми-тролль понял, что Снусмумрик хочет запутать преследователей. Далеко в темноте надрывался свисток Хемуля, ему вторили другие свистки.

Когда лодка скользнула в камыши под деревьями, на небо вышла полная луна.

— А теперь слушай меня внимательно, — сказал Снусмумрик.

— Ага, — ответил Муми-тролль и почувствовал, как мимо, рассекая воздух крыльями, промчался дух приключений.

— Иди назад, к остальным, — сказал Снусмумрик. — Собери всех, кто хочет вернуться в Муми-долину, и приходите сюда. Мебель брать не нужно. Поторопитесь, пока хемули не выставили в театре охрану. Уж я-то их знаю. Не мешкайте и ничего не бойтесь. Июньские ночи не опасны.

— Хорошо, — согласился Муми-тролль.

Он немного подождал, но Снусмумрик больше ничего не добавил, и Муми-тролль вылез из лодки и пошёл по берегу назад, к театру.

Снусмумрик сел на корму и осторожно вытряхнул пепел из трубки. Наклонившись, он взглянул на залив из-под веток. Лодка Хемуля удалялась. Чёткий силуэт темнел на лунной дорожке.

Снусмумрик усмехнулся и стал набивать трубку.

Вода наконец начала отступать. Свежевымытые берега и овраги снова выползали на свет. Первыми из-под воды высунулись деревья. Они покачивали сонными макушками, потягивались и шевелили ветками — проверяли, всё ли цело после катастрофы. В тех местах, где ветки поломались, уже спешили пробиться новые побеги. Птицы нашли свои старые постели и раскладывали на просушку наволочки и простыни на склонах холмов — там, где вода уже ушла.

Все спешили домой. Шли кто как мог — на вёслах, под парусом, день и ночь без остановки, а когда вода исчезла совсем, пешком добирались до покинутых жилищ.

Пока долина была морем, им, возможно, и попадались новые, более живописные места, но старые всё равно были лучше.

Сидя на корме рядом с сыном, сжимая в руках сумку, Муми-мама совсем не переживала о гостином гарнитуре, который ей пришлось оставить в театре у Эммы. Она думала о своём саде и гадала, сумело ли море разровнять дорожки так же аккуратно, как это делала она сама.

Муми-мама уже узнавала окрестный пейзаж. Они приближались к ущелью в Одиноких горах, и мама знала, что за следующим поворотом увидит скалу, охраняющую вход в их долину.

— Домой, домой, мы едем домой! — распевала малышка Мю, сидя на коленях у сестры.