Шляпа волшебника - Туве Янссон (2018)

Он подошёл к открытому окну. Так-так… Снусмумрик спустился по верёвочной лестнице. Муми-тролль перевалился через подоконник и осторожно сполз вниз, перебирая коротенькими лапами. На влажной земле отчётливо виднелись следы Снусмумрика. Следы разбегались во все стороны, и было не так-то просто понять, куда они ведут. Иногда они переплетались и делали большие скачки́. «У него отличное настроение, — подумал Муми-тролль. — Здесь, например, он перекувырнулся, это совершенно ясно».

Вдруг Муми-тролль поднял мордочку и прислушался. Где-то далеко Снусмумрик играл на губной гармошке — самую весёлую из всех своих песен: «Нацепим бантики на хвост». И Муми-тролль побежал на звуки музыки.

У реки он увидел Снусмумрика. Тот сидел на перилах моста, натянув свою старую шляпу по самые уши, и болтал ногами.

— Привет, — сказал Муми-тролль и сел рядом.

— Привет, — сказал Снусмумрик и продолжил играть.

Солнце только выглянуло из-за верхушек деревьев и светило прямо в глаза. Они щурились на него, болтали ногами над убегающей гладкой водой, и им было хорошо и безмятежно.

Сколько раз они сплавлялись по этой реке в погоне за удивительными приключениями и в каждом путешествии находили новых друзей, которых приводили с собой в Муми-дом. Муми-папа и Муми-мама невозмутимо принимали всех — просто ставили новые кровати и сколачивали обеденный стол побольше. Со временем Муми-дом превратился в весёлый суматошный муравейник, где каждый делал то, что ему нравится, не особо тревожась о завтрашнем дне. Конечно, случались порой вещи из ряда вон выходящие и даже ужасные, зато скучать уж точно никто не успевал (а это, согласитесь, очень неплохо).

Доиграв последний куплет, Снусмумрик убрал гармошку в карман и спросил:

— Снифф проснулся?

— Вряд ли, — сказал Муми-тролль. — Он всегда встаёт на неделю позже остальных.

— Тогда мы его разбудим, — решил Снусмумрик и спрыгнул на мост. — Сегодня будет прекрасный день, и мы просто обязаны предпринять что-нибудь необычное.

Они подошли к окну восточной мансарды, и Муми-тролль просигналил Сниффу — три простых свистка и один длинный в лапы (на их тайном языке это означало: «Затевается кое-что интересное»). Храп наверху прекратился, но никакого движения не последовало.

— Давай ещё! — сказал Снусмумрик. И они засвистели снова, теперь в два раза громче.

Окно распахнулось.

— Я сплю! — сердито крикнул Снифф.

— Выходи, не сердись, — сказал Снусмумрик. — Мы тут кое-что задумали.

Тогда Снифф расправил примятые со сна уши и спустился по верёвочной лестнице в сад. (Следует, наверное, пояснить, что верёвочные лестницы у них были под каждым окном, потому что ходить по обычным лестницам так скучно.)

День и вправду обещал быть прекрасным. В земле бодро возились букашки и мелкие зверюшки, которые проспали всю зиму, а теперь бегали взад-вперёд, осматривались и принюхивались, другие проветривали одежду, чистили усики, чинили жилища и всячески готовились к новой весне.

Иногда Муми-тролль, Снусмумрик и Снифф останавливались взглянуть на чьё-то строительство или послушать перебранку. (В первые весенние деньки ссоры не редкость, ведь у того, кто проснулся после долгой спячки, настроение может быть очень даже скверным.)

На деревьях тут и там сидели древесные феи и расчёсывали свои длинные волосы, а в нерастаявшем снегу с северной стороны деревьев мышиные дети и прочая мелюзга рыли длинные туннели.

— С весной! — приветствовал друзей почтенный пожилой уж. — Как перезимовали?

— Спасибо, хорошо, — ответил Муми-тролль. — А вам как спалось?

— Замечательно, — сказал уж. — Кланяйтесь папе и маме!

Примерно так они беседовали по пути со множеством разных знакомых. Но чем выше в гору, тем безлюднее становилось вокруг, и дальше им уже никто не встречался, кроме разве что одной-двух многодетных мышей, занятых лихорадочной весенней уборкой.

Повсюду было мокро.