Двое в лодке - Остин Марс (2012)

Первый автобус отходит в семь утра, мы решили на нем не ехать — много народу, а мы всё-таки приметные. Поедем на час-два позже, ничего страшного. Купленный вчера вечером бэушный, но современный мобильник показывал шесть сорок семь, я неслышно выбралась из-под одеяла и оделась, проверила предохранитель, сунула пистолет под блузку. Замазала синяки, взяла немного денег и завёрнутую в бумагу Санта Эсмеральду и тихо, как привидение, вышла из комнаты.

Раннее утро быстро взбодрило, я зашла в убогий галантерейный на краю рынка, купила большую открытку в конверте и ручку, села на лавку в ближайшем дворике, вздохнула.

Дорогой Энвер.

Мы два самоуверенных идиота, нас скорее всего убьют, но по-хорошему — мы это заслужили. Я не смогла его остановить и не решилась оставить одного, мы идём туда сегодня в восемь утра, с фонарями и пистолетами. Будем снимать для тебя неоспоримые доказательства, пришлём имэйл, жди;) Чёткого плана нет, почему-то все наши планы вечно идут прахом. Если удастся выбраться, я позвоню — я наконец выучила твой телефон. Если не удастся, передай моим родителям, что я их люблю. Похоже, это самое лучшее лето в моей жизни.

Посылаю тебе единственное доказательство нашего пребывания в том притоне, которое я смогла унести, будь с ней осторожен — это бесценное произведение искусства. Если суда по нашему делу не будет и она не понадобится, пусть её вернут хозяину (отдашь моей маме, она разберётся). Было приятно познакомиться с тобой, надеюсь, ещё увидимся.

Я :)

Медленно перечитав написанное, я воровато оглянулась и на миг прижалась губами к бумаге, заклеила конверт, поплотнее завернула Эсмеральду, проверила время. Вышла на основную улицу, тормознула битую машину такси, заглянула:

- Доставишь посылку в центр?

- Не вопрос. Куда?

Я назвала адрес кафе напротив здания департамента, дала крупную купюру и сказала отдать посылку человеку по имени Энвер, точно в час ноль пять. Таксист игриво поднял бровь, я загадочно улыбнулась и добавила ещё купюру, сказала, что адресат даст столько же. Он укатил с таким довольным видом, что я сразу поняла, что переборщила. Впрочем, я их не зарабатывала. Надеюсь, Энвер всё ещё обедает там. Он говорил, что его перевели на какую-то жалкую должность, уволить совсем из его департамента нельзя — все сотрудники столько знают, что до смерти должны быть под надзором, а в здании легче наблюдать за ними и их контактами.

Не чувствуя ног от нервов, я спотыкаясь вернулась в гостиницу, быстро разделась, нырнула под одеяло, взлохматила волосы и попыталась уснуть.

***

Всё происходит как будто во сне. Солнце слепит глаза, на нас таращатся люди, но отводят взгляд, стоит только посмотреть на них в упор. За спиной позвякивает полупустой рюкзак, что-то плохо упаковал, не проблема — всё равно перекладывать потом, когда подберём оружие. Женька сонная и какая-то задумчивая, разговаривать не о чем, поэтому мы молчим с самого утра.

Где-то в груди, у самого позвоночника, гнездится ледяная змея страха... она уже знает, что это мой последний рассвет. Но я всё равно иду, потому что не могу не идти. Моё внутреннее "я" уже два дня говорит голосом Кристины.

Иногда мне кажется, что я вот-вот сойду с ума.

Иногда кажется, что не успею — всё равно умру раньше.

Иногда ядовитая совесть начинает облизывать душу, напоминая, что Женю с собой можно было и не брать. Я предлагаю совести сказать это Женьке в лицо и она трусливо затыкается. Слабачка.

Я отдал бы всё что угодно, лишь бы узнать, о чём она сейчас думает. У неё такое лицо, как будто она знает, что в её крови яд, который гарантированно убьёт её часов через десять и не парится об этом. Интересно, у меня такое же лицо?

Мы поднимаемся по тропинке, входим в пещеру шахты, поднимаем тачку, под которой оставили оружие... а его там нет. Только тут я замечаю следы в пыли, много, разных.

О чём мы думали... зачем мы вообще сюда попёрлись?