Обманка - Филиппа Грегори (2018)

– То, что монеты начали кровоточить, мало что изменило, – сказал он. – В работе Накари оказался изъян. Но так Накари разоблачили бы мы – и донесли на них.

– И тут стоимость ноблей обрушилась бы. – Ишрак размышляла вслух, как и Лука. – Как только всем стало известно, что они поддельные. Как только нас арестовали.

– И все захотят их продать, и дож устанавливает очень низкую цену, цену металлических отходов.

– И все продают, а нам милорд приказывает покупать, – продолжила Ишрак. Она стукнула ладонью по столу, внезапно поняв, что именно говорит. – Потому что мы-то должны знать, что часть ноблей настоящие. Некоторые из них будут старыми монетами из Англии, они будут настоящие. Мы их проверили и знаем, что они настоящие. Возможно, все монеты, привезенные из Кале, были хорошие. И если мы скупим их все, и хорошие, и плохие, то некоторые из них окажутся в шесть раз ценнее, чем мы за них заплатим.

– Так что милорд получит от нас целое состояние! – ахнул Лука.

Брат Пьетро склонил голову.

– Церковь, – уточнил он. – Церковь получит от нас целое состояние. И мы должны радоваться этому. Святое дело – принести церкви состояние. Эти дни были тяжелыми, но, возможно, мы поступали правильно.

– Но турки… – медленно проговорила Ишрак.

Лука снова посмотрел на нее.

– А что они?

– Они отправили обратно кровоточащие нобли – и снизили размер дани. Они решили, что им заплатили ничего не стоящими монетами. Их обманом лишили дани, они потеряли чудовищно много из тех сумм, которые получают от завоеванных земель. Они согласились в этом году на уменьшенную дань.

– Они не должны ее получать – вообще не должны ничего получать! – взорвался брат Пьетро. – Поделом им, что их обманули. Обмануть их – святое дело!

Не реагируя на его слова, Ишрак посмотрела на Луку.

– Милорд нанес мощный удар в самое сердце Оттоманской империи, – сказала она. – Если это его священная война, то благодаря тебе он одержал важную победу. Пусть они и завоевали Константинополь, но в этом году окажутся намного беднее.

Лука кивнул.

– Байид тоже в убытке, – согласился он. – Он отверг выкуп, но часть монет наверняка была настоящей. – Он помолчал. – И мой отец из-за этого страдает. – Он повторил еще раз: – Мой отец страдает из-за этого хитроумного фокуса, как и многие другие. – Он покачал головой. – Очень, очень многие.

Какое-то время за столом царило молчание, но постепенно четверо молодых людей начали понимать, что вот-вот получат новый приказ. Один за другим они устремляли свои взгляды на брата Пьетро.

– Я знаю, что, когда наша работа здесь будет успешно завершена, – поделился он с ними, – нам надо будет выехать в северном направлении. Мне велено вскрыть приказ позже, но направляться мы должны на север.

– И что потом будет в приказе? – с горечью спросил Фрейзе. – Мне кажется, что еще одного такого успеха нам не вынести. Лука потерял отца, Изольда потеряла свое состояние, и нас всех от Венеции тошнит.

Ишрак встала из-за стола и открыла ставни. Холодный утренний свет ворвался в комнату, заставив свечи казаться неуместными. Изольда их задула.

– Мы завершили здесь свою работу? – В сером утреннем свете Лука казался старше. – Очередной успех в выполнении поручений? – горько спросил он. – Наших врагов обманом лишили денег, несколько человек разорились, мой отец остался рабом, его сердце разбито, а от меня он отрекся. Он меня отверг. Он назвал меня подменышем, опозорил мою мать и меня. Мы достигли того, чего желал милорд? Нам можно уезжать? Наша работа закончена? Нам надо радоваться?

– Часто это нелегко, – негромко сказал брат Пьетро своему молодому спутнику. – Ты – одинокий странник в жестокой стране. Часто победа не ощущается как победа. Идет великая работа, в которой мы принимаем только малое участие. Мы не можем понять, какую именно роль играем. Нам надо верить, что есть великое дело, которому мы служим в меру наших невеликих сил.