Дом голосов - Донато Карризи (2021)

— Пьетро, с тобой все в порядке? Когда я звонила тебе вчера вечером, ты сказал, что тебя все устраивает и что ты придешь.

Пьетро не помнил звонка. Ему казалось, будто он со вчерашнего дня спал не просыпаясь.

— Эмильян, — напомнила судья. — Ты должен явиться к нему домой, социальные работники уже собрались.

— Зачем? Что случилось? — встревожился Джербер.

— Ты должен подтвердить свое мнение: слава богу, приемные родители согласились снова взять его к себе.

Он прибежал, запыхавшись. Уже безнадежно опаздывая, он никак не успевал привести себя в порядок. Мало того что одежда несвежая, от него еще и разило. К тому же он чувствовал, что вещи на нем висят мешком, явный признак того, что он потерял на последние дни пару килограммов.

Джербер был уверен, что, увидев его в таком состоянии, Бальди испепелит его одним из своих знаменитых взглядов. Но в глазах лиловой вдовы он прочел одно только беспокойство.

В его памяти еще звучали слова, которые произнесла судья, когда отказалась отвечать на вопрос, почему не призналась, что знает Ханну Холл, при первом упоминании ее имени.

Много лет назад я дала обещание…

Кому?

Ты должен меня понять.

Со временем он добьется ответа, поэтому сразу не стал настаивать. Этим утром снова поднимет эту тему и узнает все. А пока нужно, чтобы прояснилось в голове и он смог бы приступить к работе. Задача не из легких, он разваливался на куски.

Приехав по адресу, он обнаружил особнячок на периферии, в квартале, раскинувшемся вокруг приходской церкви.

Хотя приемные родители Эмильяна были довольно молоды, дом выглядел старомодно: возможно, мебель досталась им по наследству. Складывалось впечатление, будто супруги так и не стали самостоятельными, не развили собственный вкус. Пол из светлого мрамора, полированная мебель, масса безделушек и глиняных статуэток.

Бросались в глаза религиозные атрибуты. Обитатели дома всячески старались выставить напоказ свою веру. Всюду висели распятия и картины на евангельские сюжеты. Множество святых, несколько образов Девы Марии. Разумеется, не обошлось без репродукции «Тайной вечери» над электрокамином.

Социальные работники проводили рутинный осмотр, дабы удостоверить, что в семье есть все условия для того, чтобы снова взять под опеку белорусского мальчика. Джербер между тем слонялся по комнатам с рассеянным видом, стараясь как можно меньше попадаться на глаза. Он себя чувствовал как с похмелья, когда утром после попойки на смену алкогольной эйфории приходят неловкость и стыд.

Бальди отвела приемных родителей Эмильяна в сторонку. Супруги держались за руки. Предметом разговора была анорексия ребенка. Детский психолог невольно уловил какие-то обрывки фраз.

— Мы посетили нескольких врачей, — говорила мама Эмильяна. — И посетим других, но полагаем, что мальчик больше всего нуждается в нашем внимании и нашей любви, помимо помощи Божьей.

Джербер вспомнил сцену, при которой присутствовал во время последнего сеанса, когда отец Лука собрал всех в круг, чтобы помолиться за мальчика. Мать, закрыв глаза, улыбнулась, зная, что собратья не могут ее увидеть.

Думая об этом, психолог наткнулся на дверцу, которая вела в подвал, туда, где Эмильян, по его словам, присутствовал при оргии, в которой участвовали его родители, дедушка с бабушкой и священник, надев на себя маски животных.

Кота, овцы, свиньи, филина и волка.

Как такое пришло в голову Эмильяну? — спросил себя Джербер. Дети могут быть жестокими, вплоть до садизма, это психолог хорошо знал. Они с Бальди пришли к выводу, что после полной страданий жизни в Белоруссии ребенок хотел испробовать роль палача.