Фальшивая принцесса - Анна Соломахина (2020)

— Жаль, — она слегка взгрустнула, но потом переключилась на другую тему. — Слушай, ты серьёзно хочешь женить Ортоса? Тебе не жаль ту девушку, которой придётся его терпеть?

— Почему терпеть? Если она — его истинная пара, то они оба подстроятся друг под друга. Это ведь обоюдный процесс. Эх, знала бы ты, насколько изменила меня. Я никогда не позволял себе быть столь несдержанным.

— Я считаю, тебе это только на пользу, — мурлыкнула она и прильнула к моим губам.

И я промолчал о том, что имел в виду не только нашу любовь, но и те зверства, что я творил ради неё: побил Зигвальда, пытал тех коринцев, которые участвовали в суде, не говоря уже о Дорне.

Впрочем, что сейчас об этом вспоминать? Когда впереди горячая ночь, разговор с Уной и возвращение на родину. Правда, перед тем, как отправиться в Армарию, нужно будет быстренько казнить герцога Ранинделла и его приспешников, помочь Арунду с принятием полномочий регентства.

Столько дел, когда они уже кончатся?

Дела всё никак не хотели заканчиваться, но обо всём по порядку. Как только мы вернулись с Беренгарией в Коринию, Зигвальд с Ортосом тут же набросились на неё с извинениями.

Да-да, именно так — набросились. Мы, армарийцы, всё делаем с полной самоотдачей, особенно когда поступки идут от сердца.

— Обещаю, что больше не буду судить сгоряча ни одну женщину! — Зигвальд разошёлся и помимо, собственно, извинения понёсся дальше.

— А я обещаю их больше не пытать, применять исключительно зелье правды, — Ортоса тоже несло в сторону здравомыслия.

Я взглянул на Беренгу, мол, вот видишь, люди исправляются, можно одному из них и пару поискать.

В ответ она лишь пожала плечами, но, конечно же, простила этих пройдох. Особенно после того, как они прилюдно не только словесно извинились, но даже преклонили колена. Правда, моя любимая жёнушка решила немного отомстить.

— Во избежание повторения подобных казусов требую ввести протокол расследования и вместо казни просто разводить пару. С порицанием виновного, но без зверств.

Разумеется, сказано это было не прилюдно, а в кабинете за закрытыми дверями.

— Это слишком мягко, — возразил Зигвальд.

Причём он не кричал, не вскочил с места, просто сжал кулаки. Ортос тоже держал себя в руках — любо-дорого смотреть!

— Знаете что странно, — вымолвила Беренга. — У вас такой строгий Бог, он объединяет истинных крепче любых словесных клятв, так откуда вообще у вас измены?

— Возможно потому, что кто-то женится и выходит замуж по иным причинам? — ехидно прокомментировал я. — Например, политическим, а то и вовсе — денежным.

— Есть такое, — признал Зигвальд мою правоту. — Но порой любовь приходит в процессе. Пойми, если каждый будет искать свою истинную пару, многие рискуют обрести её слишком поздно, а то и вовсе — никогда.

— Значит, надо подумать, как наладить этот процесс! — похоже, Беренгу осенила какая-то мысль. — Я посоветуюсь с Уной, возможно, мы сможем сделать это с помощью магии!

И тут я впервые увидел, как Ортос оживился.

— Надо будет обязательно проконтролировать, чтобы не было погрешностей! — и столько пыла было в его голосе, что я понял: он почти дозрел.

Всё-таки не зря я завербовал Миреллу, авось, что-нибудь с этого и выйдет.

— Конечно, — поспешила согласиться Беренгария. — Это всё займёт довольно много времени. Но казни нужно отменить!

Мы все посмотрели на Зигвальда. Тот явно боролся с самим собой, даже лицо покраснело от натуги.

— Ладно, но изменщик не сможет больше ни высокий пост занимать, ни повторно выйти замуж или жениться.

— А если людей, например, заставили пожениться родители, и они осточертели друг другу? — не отставала от него Беренга, пока брат шёл на уступки.