Волонтёры Вечности - Макс Фрай (1997)

Чувство юмора у моих «земляков» отсутствовало напрочь: они серьезно переглянулись и снова умоляюще уставились на меня.

— Прощайте, господа! — решительно сказал я. — Заканчивайте свои дела, поезжайте домой, передавайте привет бескрайним степям графства Вук, слушайтесь Его Величество Гурига, и все будет путем. Договорились?

Мои «подданные» молча поклонились и вышли. На их лицах я с ужасом заметил выражение надежды и ослиного упрямства.

— Чует мое сердце, что это только начало, — мрачно сказал я, когда тяжелая дверь захлопнулась за моими подданными. — Теперь они небось выведают мой адрес и разобьют свои шатры под окнами. Соседи будут в восторге…

— Смешная история!

Джуффин был доволен, как деревенский подросток, поглазевший на представление бродячих циркачей.

— Не знаю уж почему, но мне она нравится! — решительно добавил шеф.

— Это потому, что вы очень злой человек, — улыбнулся я. — И чужие страдания доставляют вам извращенное удовольствие.

— Правильно, — согласился Джуффин. — Слушай, Макс, сделай доброе дело. Если уж ты их царь, прикажи им сменить головные уборы, а то срам один! Почему они не купят себе тюрбаны или, скажем, шляпы?

— Чем ниже уровень культурного развития народа, тем сильнее их приверженность традициям! — заметил Лонли-Локли.

— Наверное, — рассеянно кивнул шеф. — Ладно, все это хорошо, но нужно бы и делом заняться. Приведите-ка мне этого мастера маскировки, Вариха Ариаму. Парень нужен мне живым и здоровым, но если вы его как следует напугаете, скажу спасибо.

— Ладно. — Лонли-Локли направился к выходу. — Пошли, Макс! Или ты теперь предпочитаешь свое царское имя? В конце концов, ты имеешь на него право…

— Кто бы говорил! — проворчал я, поднимаясь со стула. — Сам же знаешь, что никакой я не Фангахра!

— Это не имеет значения, — равнодушно сказал Шурф. — Если люди считают, что ты — их царь, ты и есть в некотором роде царь, со всеми вытекающими последствиями.

— В гробу я видел эти последствия! — буркнул я. — Пошли уж, философ!

На улице я подошел к служебному амобилеру. Возница вздохнул и покинул свое место. Все наши служащие уже давно усвоили, что я всегда сам сажусь за рычаг.

Мое внимание привлекло громкое пение. Обрывки песни долетали до нас откуда-то издалека.

Прибыл он на закате,

«Бурунный Шип» вспенил волны,

В тот город, где скрылся хитро

Презренный Мудлах коварный.

С ним множество Острозубов,

Желают крови Мудлаха…

— Что это, Шурф? — изумленно спросил я.

— А, ты только теперь услышал? Это наш добрый друг Алотхо Аллирох исполняет новую песню о своих подвигах для леди Меламори Блимм на Королевском мосту, если мне не изменяет чувство направления…

— Что?! — Я совсем обалдел. — И ей это нравится?

— Полагаю, да. Если бы ей не нравилось, она бы велела ему заткнуться. Ты же знаешь леди Меламори…

— Думал, что знаю, — я пожал плечами. — Нет, он просто великолепен, этот «предводитель двух полусотен Острозубов», но слушать его песни… Я бы не выдержал!

— Дело вкуса! — невозмутимо заметил Лонли-Локли. — Поехали, Макс. А то ты говоришь, что песня плохая, а сам слушаешь ее, открыв рот. Тебе не кажется, что это непоследовательно?

— Кажется! — рассмеялся я. — Какой ты мудрый, Шурф, мне даже страшно делается!

Я взялся за рычаг амобилера, и мы рванули с места под лирический рев графомана Алотхо:

…пришел он и встретил деву,

Но меч не скучает в ножнах…

— Кошмар! — резюмировал я. — Это же типичное нарушение общественного спокойствия!

— Тебе неприятно?.. — осторожно начал Шурф.

— Нет, что ты. Все в порядке. Этот Алотхо изумительный парень, я рад, что им с Меламори не слишком скучно, и все такое, но когда я слышу плохие стихи, я зверею!