Я начала варить кофе, потом насыпала в миску немного корма для Кота и налила ему свежей воды. В ожидании, пока будет готов кофе, я ела маленькую упаковку черничного йогурта и строила планы на грядущий день.

Сегодня понедельник. Это означало, что предстоит испечь все мои обычные кексы плюс дополнительно сорок пять клубничных для еженедельного сборища за ленчем в яхт-клубе у мистера Нельсона. А еще нужно будет помочь Кларе с хлебом, потому что мистер Нельсон закажет также еще сорок пять сдобных кренделей с солью. На вторую половину дня и вечер никаких планов не было, но складывалось впечатление, что Дизель обязательно найдет, чем заполнить этот пробел.

Я налила готовый кофе в походную кружку с закрывающейся крышкой, плеснула туда немного молока со сливками, надела куртку и взяла сумочку. Дизель забрал ключ Лавея и бумаги Риди с собой, но антология Шекспира до сих пор лежала на кухонной стойке. Я уставилась на книгу и почему-то подумала о Вульфе и Хэтчете… которые могут прятаться где-то в темноте между моим домом и машиной, готовые напасть на меня.

Если бы я позволила Дизелю заночевать здесь, он бы защитил меня от этих отвратительных, грубых монстров, жаждущих крови. Проблема только в том, кто бы тогда защитил меня от Дизеля? А Дизель – это шесть футов три дюйма чистого мужского искушения, от которого пересыхает во рту и замирает сердце. Он был невозможный, обворожительный, нахальный тип, практически источавший тестостерон. К тому же от него всегда прекрасно пахло. А еще он безбашенный. Он считал, что если двое людей со сверхъестественными способностями идут на одно дело, то один из них теряет свой особый дар, причем никогда нельзя сказать заранее, кто именно его лишится. Это полный облом, потому что если бы я точно знала, что это буду я, то с радостью пошла бы на такую жертву. К сожалению, если бы нам с Дизелем пришлось спасать мир только за счет моих способностей, я бы чувствовала себя беспомощной, словно в байдарке без весла посреди бурного потока.

Я выглянула из окна на свою машину. Она стояла под фонарем всего в нескольких шагах от моей двери. Вульфа с Хэтчетом видно не было. В окнах по всей улице было темно. Подавляющее большинство жителей Марблхеда еще спало. О мою ногу потерся Кот.

– Как думаешь, там безопасно? – спросила я у него.

Кот быстро моргнул, и я решила, что это должно означать «да».

Я открыла дверь и осторожно шагнула на улицу. У меня был план. Если кто-то набросится на меня, я стукну его сумкой, а потом ударю ногой в промежность. Я подумала, что нужно бы вдобавок еще и закричать, но очень уж не хотелось будить соседей. Я заперла дверь, быстро прошла к машине и прыгнула за руль. Никто на меня не набросился. Но внезапно из ниоткуда возник Вульф. Он стоял совершенно неподвижно, не давая закрыть дверцу, и молча смотрел на меня сверху вниз.

Я не успела набрать достаточно воздуха, чтобы закричать, да и бить Вульфа ногой в промежность тоже было уже поздно.

– Это место для тебя небезопасно, – сказал Вульф, голос у него был мягкий и вкрадчивый. – А у жизни, которую ты для себя выбрала, есть свои ограничения. Если бы ты играла на моей стороне, этих ограничений не было бы. Я мог бы дать тебе новую машину, собственную пекарню, дом, который еле держится на крутом склоне. – Он сделал паузу, и взгляд его немного смягчился. – Я мог бы сделать тебя нормальной.

Верхняя губа у меня покрылась капельками холодного пота. Откуда ему известно, что я бредила нормальностью? Я потянулась за ручкой дверцы, и взгляд мой уперся в идеально отглаженные брюки Вульфа. Ни единой складочки или даже морщинки. Глаза мои оказались на уровне его ширинки. Там у него тоже все было в норме, не слишком большое, не слишком маленькое – как кроватка младшего Мишутки из сказки про трех медведей. Как раз то, что надо.

– Благодарю, – сказала я, заставляя себя снова посмотреть ему в глаза. – Мне и так хорошо.