Дикие - Мира Вольная (2020)

Нет ничего более бесящего, когда тебе говорят «все хорошо», когда на самом деле все ни хрена не хорошо. Все настолько далеко от «хорошо», насколько Марс далек от Андромеды. Но ничего, Макклин скоро поймет, что мне нельзя говорить «все хорошо», нельзя говорить «успокойся». Вот только доберемся до дома, вот только Алисия вытащит из него пулю и зашьет рану, которая меня раздражает, заставляет нервничать.

Вот только дома вместо Алисии нас ждут мужик из совета и Бартон.

И Эм так, черт возьми, знакомо кривит губы, что мне хочется броситься ей на шею. И это тоже признак истерики. Пока так и не начавшейся.

Но прежде, чем заняться собственной раной, Макклин заставляет меня одеться, а Эмили впихнуть мне успокоительное. Я глотаю таблетки одним махом, сверля взглядом Конарда, чужака из совета, Артура и Эмили, которые ведутся… Ведутся, дьявол их задери, на показную браваду Макклина, развалившегося на диване в холле.

Вся его поза говорит: «Детка, со мной все о‘Кей». Хотя вся футболка пропитана кровью, на лбу испарина, а губы он сжимает так, что их практически не видно, и синяки под глазами размером с Торонто.

Но я снова молчу, вцепившись в бутылку с водой, как в фальшивое удостоверение личности на вечеринке старшеклассников, кусаю губы. И этот простой жест заставляет моего волка хмуриться.

Я сижу с ним все то время, пока Эмили творит свои «чудеса»: вытаскивает пулю, промывает, обрабатывает, зашивает.

Крови и правда очень много.

А еще они говорят. Говорят, говорят и говорят. Говорят о чем-то вполголоса, что-то обсуждают. Шумят, как улей, как огромное осиное гнездо, как шум падающей воды. И когда дело закончено, когда убраны инструменты, когда забинтована рана, а они, Арт, шестерка совета, Эмили, продолжают о чем-то говорить с Макклином, я наконец не выдерживаю. Поднимаюсь на ноги, высвобождаю свою руку из хватки Конарда, сглатываю.

- Пошли все вон, - голос звучит тихо и надтреснуто. Но меня радует, что он все же есть – спасибо тебе, Господи, за маленькие радости.

- Крист… - пытается что сказать, опешивший Колдер.

- Вон.

Эмили понимает все первой, улыбается мне открыто, немного устало, немного виновато, кивает и, подхватывая, обоих волков под локти, почти силой тащит их на выход. А мужчины еще пытаются что-то сказать друг другу, закончить прерванный мной разговор.

Спасибо, Эм. Ты всегда была умной, настоящей, сильной волчицей.

Наверное, таблетки все-таки действуют, потому что как только за волками закрывается дверь лифта, ноги перестают держать, и я сажусь на место. Рядом с Конардом, кладу голову ему на грудь, туда, где нет повязки, и закрываю глаза.

- Давай спать, ладно? – бормочу сквозь сон с трудом, едва слышно и проваливаюсь в сон.

Сегодня я убила Саманту Холден, и что-то мне подсказывает, что спать я буду крепко.

Спала я действительно без сновидений. Спала, судя по всему, достаточно долго, потому что, когда проснулась, Макклина рядом не было. А вместо дивана и его плеча обнаружила кровать.

Упрямого волка снова захотелось придушить.

В него стреляли, Бартон только вчера зашила ему плечо. Я понимаю, что пресловутая волчья, регенерация сделает свое дело, но… Он же не супермен в конце концов, он обычный оборотень.

Прохладный душ степень моего раздражения если и убавил, то… не особенно сильно.

Я примерно представляла, где именно и за каким занятием найду Конарда.

Собственно, ожидания меня не обманули. Волк сидел в кабинете, что-то быстро набирал на клавиатуре, правым плечом прижимая к уху мобильник.

Заметив меня в проеме двери, Макклин оторвался на миг от разговора, коротко улыбнулся.

- Доброе утро. Позавтракаешь без меня, маленькая?