Балахон из плотной ткани, кинутой как собаке кость охранником, отвечающим за камеры подземной тюрьмы, впитавший в себя влагу подземелий, не мог согреть ни тело, и не давал ощущения комфорта потерявшей надежду душе. Её спало от насилия со стороны кочевников захвативших крепость, только её девственность и способности к магии. И даже её дворянское происхождение не защитило бы её от посягательств грязных животных, по какому-то недоразумению именуемых людьми. Ганзы с пленниками не церемонились, а уж с женщинами…

      Ей можно сказать повезло. Её приберегли для продажи. И озвучиваемые суммы, которые за неё надеялись выручить кочевники, заставляли брови от удивления взлетать вверх. Она раньше и не догадывалась, какие деньги были готовы платить представители султаната за одарённых, а за девственницу дворянку, да ещё и мага…

      Но условия, в которых она оказалась сейчас вызывали в душе дрожь и щемящий ужас. Каменный мешок камеры, куда её кинули вместе со служанкой, представлял собой выбитую в скале комнату с высоким давящим потолком, шагов семь в длину и не больше пяти в ширину, без окон, с металлической дверью с решёткой на входе. Из удобств и мебели один голый деревянный топчан на всю комнату, и ведро для естественных нужд человеческого организма. Дымящий одинокий факел, что не столько давал света, сколько дыма, который густым сгустком расползался по потолку и, остывая, накрывал всё пространство смежных помещений.

      Лия не помнила, вернее в том состоянии, в каком она находилась, когда попала в это уютное гнездышко, она не считала, на сколько ярусов опускалась под землю в сопровождении охраны, что по дороге беззастенчиво обшаривали руками её обнажённое тело. Её и служанку и ещё около десятка женщин проверял лично шаман отряда кочевников, а потом долго о чём-то спорил с одним из командиров, люди которого захватили их в плен. Наверное, о цене за них, девочек, которые на свою голову согласились задержаться в гостях у друзей под защитой неприступных стен крепости. Неприступных, если только нет в рядах защитников предателей. Их взяли всех ночью, и если участь других жителей крепости была незавидной, то им повезло, или… она гнала от себя эти мысли, но факты вещь упрямая. Увы, но она стала условием торга между кем-то и её отцом. Она очень боялась, что её используют как приманку, чтобы вытянуть сюда её отца. Путешествие вещь опасное и в дороге всё может произойти, а прямых наследников по её линии никого не осталось. Устранить её и отца и место в домене графского значения свободно, а желающих занять их место, причём почти законно занять, немало…

      А потом начался кошмар, продолжающийся и по сей день…, или ночь? Она не видела солнечного света с того момента, как попала в плен.

      Их со служанкой раздели впервые же мгновения, на руку надели непонятный браслет, который блокировал вырабатывание организмом манны. Источника энергии у неё не было. Нет, она была способна ценой собственной жизни попытаться применить заклинание, одно из атакующих которые знала, только вот уровень его, мягко говоря, не впечатлял. Служанка молилась богам за то, что хозяйка в своё время её держала в строгости, не позволяя вольное общение с мужчинами. Видя, что творили Ганзы с пленными женщинами она готова была целовать ноги госпоже за её целомудрие и стальной волевой характер. Но на удивление, кормили пленниц достаточно хорошо, для того чтобы не протянуть ноги, а больше они ничего не знали, что происходит в крепости. Чего от неё точно хотят кочевники, то ли получить выкуп, то ли продать и получить барыш?